Кэролайн Грэм - Смерть под маской

Нолин, соседка Эндрю по площадке, подтвердила, что в день смерти его дяди они с Эндрю большую часть утра провели за кофе в ее комнатушке.

Барнаби серьезно не рассматривал кандидатуру Эндрю как убийцы, однако случаи, когда виновный в преступлении с целью запутать следствие делает вид, что ведет собственное расследование, встречаются довольно часто. Проследить, чем, собственно, занимался Эндрю Картер в цирке в Блэкпуле, пока что не удалось, но где-то кто-то из его людей уже трудится над этой проблемой и наверняка вернется с добычей.

Были ли связаны обе смерти? В настоящий момент это оставалось неясным, хотя соблазн их связать был велик. Если опираться на факты, то их было всего два. Первый: Джим Картер видимо что-то узнал («Энди, произошло нечто ужасное») и сразу после этого упал (или его столкнули) с лестницы. И второй: два месяца спустя был убит Крейги. Был ли Учитель как-то связан с первой смертью, неясно: мисс Каттл была не уверена в том, кому принадлежал взволнованный голос человека, испугавшегося возможного вскрытия. Если предположить, что это был не Крейги, то, вероятно, Крейги в свою очередь тоже узнал о том, что «произошло нечто ужасное», после чего разделались и с ним самим.

Если это так, то передача денежного дара сообществу как мотив для убийства исключен. На допросе Сугами сказала, что она предложила Учителю деньги лишь за неделю до своего дня рождения. Ни он, ни она больше никому об этом не говорили. Отца она известила о своем решении только в вечер убийства. Барнаби снова уткнулся в блокнот. Во время раздумий он всегда машинально что-то рисовал. Обычно это были растения — папоротники, цветы, листочки, где видна каждая жилка. На этот раз он, оказывается, нарисовал растение с узкими, заостренными, как сабли, листьями и тяжелыми цветками, кончики которых загибались назад. Это была орхидея бедняка, ее еще называют «сибирский ирис».

На полях было несколько раз написано слово «траст». Это слово настойчиво всплывало в его сознании, будто желая, чтобы его наконец заметили. Это вызывало у Барнаби постоянное раздражение, потому что ему казалось, что он уже знает абсолютно все о трасте, оставленном Сильвии в наследство дедушкой и бабушкой со стороны матери. Знает сумму, знает о ее решимости передать наследство общине и о решимости Гая Гэмлина этого не допустить. Знает и об отказе Крейги (притворном, как полагал Гэмлин). Старший инспектор перечеркнул это слово жирной чертой, вырвал из блокнота листок и бросил в корзину. Но слово «траст» снова всплыло в уме.

Ну хорошо. Вот еще один вариант: Крейги был убит одним из своих фанатичных почитателей, который обнаружил, что тот в действительности не святой, за которого себя выдает. Или одной из многочисленных жертв его успешных махинаций. Или кем-то из тех, кто погорел на фальшивых акциях и только дожидался, когда обанкротивший его Крейги выйдет из тюрьмы. Таких людей можно вычислить. Хотя Крейги, наверняка зная имена тех, кого надул, должен был быть настороже.

Вошел с докладом Трой. Как всегда, на нем были идеально отглаженные узкие брюки, накрахмаленная до хруста рубашка, несмотря на жару застегнутая на все пуговицы, и аккуратно завязанный умеренных тонов галстук. Барнаби нечасто видел своего сержанта во внеслужебное время, поэтому не знал, как выглядит его основной гардероб, но на работе Трой никогда не закатывал рукава и не носил рубашек с открытым воротом. Ему как-то передали слова Одри, которая утверждала, будто Трой это делает потому, что у него не волосатая грудь. Барнаби же полагал, что причина такого самоограничения Троя в отношении одежды намного сложнее. Это всего лишь одна из черт его натуры. Туда же можно было отнести четкие и подробные доклады Троя и безупречный порядок на рабочем столе. Как только Трой приходил на службу и вешал пиджак на вешалку, он прежде всего выстраивал в ряд подставки с входящими и выходящими документами и очищал рабочее место от лишних клочков бумаги. Увидев маленькое пятнышко на поверхности стола, он тут же стирал его носовым платком.

Не требовался профессиональный психолог, чтобы прийти к заключению, что все это связано с самоконтролем. С непрестанным стремлением не допустить хаоса. Если не вдаваться в тонкости, то такое поведение, вероятно, можно было бы объяснить внешней реакцией на многочисленные спрятанные глубоко внутри противоречия. Барнаби подумалось, что, похоже, он начинает рассуждать в духе доморощенных психологов из «Золотой лошади». «Бог ты мой, если дальше так пойдет, то скоро я сам побегу к ним за консультацией».