Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Барона я привезу, — заверил Щелкунчик дочку, и та поверила, успокоилась.

Впереди уже мелькали огни аэропорта, следовало быстро оформить все документы и сесть в самолет.

Подъезжая к уже знакомому дому на «Войковской», Щелкунчик был особенно осторожен. Было темно, только редкие фонари освещали все вокруг, а во дворе и вовсе горела только одна лампочка — у подъезда…

Но все равно Щелкунчик, напрягаясь, всматривался во все углы, во все подозрительные объекты.

Конечно, сейчас действовать было сравнительно безопасно, его прежние наниматели наверняка еще не успели сориентироваться в том, что произошло.

Пока что им было доподлинно ясно одно: киллер вышел из-под их контроля. Он все-таки ослушался, отправил за границу свою семью и тем самым здорово развязал себе руки.

Причем сама процедура отправки семьи была проведена в жестком режиме — один из людей банка был приведен в почти бесчувственное состояние, машина изуродована… Это было для «Солнечного» плохим знаком — такое поведение Щелкунчика говорило о том, что он не прочь поссориться и настроен весьма серьезно.

Посадив Надю на самолет, поцеловав детей и пообещав скоро приехать, Щелкунчик убедился в том, что взлет прошел удачно и что самолет с семьей теперь в воздухе, где их уже очень трудно достать. Теперь Надя, Полина и Кирилл были, в общем-то, в сравнительной безопасности. По самолету не станут же стрелять из зениток, а разыскивать по глухим латышским хуторам женщину с двумя детьми — дело долгое, хлопотное и неблагодарное…

На всякий случай Щелкунчик все же очень осторожно приближался к дому Нины, хотя и был уверен в том, что противник еще не успел связать его поступки именно с ней…

Двор был пуст, кругом стояла тишина. Значит, еще можно идти спокойно, но это не означает, что так же спокойно можно будет выйти завтра из этого дома. Уж к утру наверняка будут приняты все меры, чтобы разыскать Щелкунчика и выяснить с ним отношения…

На этот раз Нина открыла дверь не сразу, а предварительно спросив, кто это. Теперь она была трезва и абсолютно вменяема — наверное, все прошедшие в ее жизни события были уже в какой-то степени пережиты.

— Где ты был? — спросила она Щелкунчика.

— Отправлял семью подальше, — ответил он. — Чтобы никто зря не рисковал из-за меня. И чтобы развязать себе руки тоже.

— С тобой хотят поговорить, — вдруг сказала Нина, и от этих слов мороз прошел по коже Щелкунчика.

Что это значит? Кто хочет поговорить, зачем и когда? Он напружинился и как бы встал в стойку, готовый к любым неожиданностям. Они с Ниной еще находились в прихожей, и откуда он мог знать, кто прячется сейчас в комнатах?

Видимо, Нина поняла его состояние и потому, усмехнувшись, сказала:

— Да нет, в квартире никого нет… А ты всегда так готов к разным подвохам?

— В общем, да, — признался Щелкунчик, расслабляясь.

— Значит, это твое постоянное состояние, — заметила Нина и добавила грустно: — Очень жаль…

— Что жаль? — не понял Щелкунчик, проходя в комнату, которая действительно была пуста.

— Жаль, что ты так живешь, — ответила Нина. — Человек не должен так жить.

— Ну, в моем положении, если бы я не жил так, то не жил бы вообще, — заметил Щелкунчик. — Если я всегда не буду настороже и не буду готов к чему угодно, к любым неожиданностям, это очень быстро плохо для меня закончится.

Это было правдой. За последние дни он довольно часто думал об этом, о своем образе жизни. И пришел к неутешительному выводу о том, что, наверное, он предназначен для такой вот жизни. Другая жизнь ему не подходила. Он ведь пытался вписаться в нормальную мирную жизнь, стать простым бизнесменом, семьянином, обрести покой, но сама судьба препятствовала ему в этом.

А по правде говоря, он и сам искал приключений, ему было тяжело и тягостно жить другой жизнью. В последние же два дня Щелкунчик, проанализировав все это, пришел к выводу о том, что, наверное, ему предназначено сделать что-то важное и очень хорошее, раз судьба, раз бог так настойчиво ведут его именно по этому пути и хранят его…

— Что это за люди, которые хотят поговорить? — спросил он, усаживаясь на диван, перед которым стоял низкий столик с двумя пустыми приготовленными чашками для кофе. Кажется, Нина ждала его…

— Все те же, о которых я тебе говорила, — объяснила Нина. — После твоего ухода я связалась со своими новыми товарищами и рассказала им о нашей вчерашней встрече и о нашем разговоре. Да и вообще о тебе.