Дарья Симонова - Кассандра пила массандру

— По твоим интонациям я чувствую, что в него веришь ты, — парировал Вася. — А я уже не верю, я знаю, что он есть! Я уже в который раз перечитываю свидетельство о том, что он существует. В некоей статейке… цитирую: «Анатолий Помелышев считает, что его брата, бывшего прокурора и генерального директора печально известного долгостроя „Марилэнд”, погубила наркотическая зависимость, с которой он боролся всю жизнь».

— Ух ты! Что за бред из серии «на ловца и зверь бежит»?! Это шутка?! Тот самый близнец с фотографии, о котором ты говорил? И кто же он, этот… брат?

— Он владелец ювелирного концерна Anima. Да, вот такой абсурд вытанцовывается! Ю-ве-лир! Которому Агапыч сто лет назад привозил свое золото. Только он его, разумеется, не знал лично. Он был знаком с директором и мастерами, а не с владельцем. Химик его знатно надул. Дескать, есть такой теневой волшебник Гудвин, засекреченный по самое не грусти! Имени у него нет, адреса тоже, неуловимость абсолютная. Вот тебе фотка, ищи, дружок… А о прокуроре Помелышеве и его близнеце наш дорогой гуру понятия не имел. Так что узнать фамилию этого мифического персонажа широкого профиля ему было неоткуда. Химик проучил старого друга. Вроде как поделом тебе, старый дурак, если до сих пор веришь в «Секретные материалы».

— Боже мой… Ты сказал Агапычу об этом? Представляю, как он расстроился! Он же так искренне борется за свою идею. Но название! Анима… На что это намек?

— Агапыч не просто расстроился, он в бешенстве, но от этого ему, как ни странно, стало лучше! Название его, конечно, тоже распалило. Хотя я ему попытался напомнить о том, что у него нет монополии на слово «анима»… Да и потом, он столько лет рассказывал направо и налево о своем проекте! А уж Химик знал о нем досконально и, как выяснилось, поведал Савве-миллионеру. Но ты же знаешь Агапыча. Его раздражают очевидные аргументы.

— И я с ним солидарна! Для меня в этой истории нет очевидных аргументов. А что, если ювелирные дела — это прикрытие?

Соне и правда хотелось верить в светлого двойника. Да, пускай глупость и наивность не подобающая для всех, кто старше пятнадцати, и тем не менее. Почему хотя бы раз в жизни такое не может случиться?!

— Прикрытие? Это что-то типа входа в совершенно секретный бункер через ювелирную лавку?! Забавно! — иронично вздохнул Вася. — Но скорее всего… даже если мы поиграем в шпионов и предположим, что у Помелышева-2 была великая миссия, то он просто отошел от дел. Вышел в отставку. И теперь балуется бриллиантами. Вот это вполне респектабельное развитие событий…

— Но все же ювелирка, золото — это ж все так далеко от метафизики… О том, чтобы поймать душу, как радиоволну, и записать ее, как кардиограмму. О том, чтобы с ней говорить…

— Далеко? Это как посмотреть. Ты забываешь про первоисточник — герметизм. Про философский камень, про розу и крест, про бессмертие. Алхимики тоже делали золото бог знает из чего, но цели их простирались далеко за рамки материальных выгод. Агапыч всегда помнил об этой подоплеке и нас в нее вовлек…

— О, ну, если глубоко копать! Хотя если копать, то только глубоко… Слушай, но старик перестал мне отвечать! Я беспокоюсь за него. Пока мы будем деликатничать, он загнется. Предлагаю к нему ворваться без предупреждения! Наше алаверды, так сказать…

— Ему это не понравится, конечно, но я тоже подумывал об этом. Тогда чего тянуть! Ты завтра свободна для разбойно-дружественного нападения?

— Я за любой кипиш, кроме голодовки, — завтра и всегда! — обрадовалась Соня, которая не совершала ничего подобного со студенчества.

— Тогда… можно мы сначала… заедем на кладбище? Это странно, я понимаю, я все объясню! К тому же я машину наконец отремонтировал, так что мы на колесах.

— Надо так надо. Конечно, заедем. Я люблю неожиданные маршруты.

…Соня так и не удосужилась спросить, к кому они едут. Она полагала, есть просьбы, о которых не расспрашивают, просто соглашаются помочь, и все. Алена ее трогательно поблагодарила за участие. И они доехали бы молча, если бы Соня не запеленговала неприятно знакомые фигуры у метро, мимо которого, увы, промчались слишком быстро. Но главное Соня заметила — это была Клетчатая Шляпка и человек в синем костюме. Она без шляпы, он не в костюме — и в обнимку!

— Разве ты не видишь гармонии в том, что неприятные люди вместе? Они закольцованы, и от них миру меньше вреда, — примирительно ответствовал Василий на Сонин пузырящийся сарказм.

— Но Синий Костюм-то как раз не такой уж и неприятный! Эта мегера его захомутала, а в этом уже никакой гармонии нет.