Дарья Симонова - Кассандра пила массандру

Василий уж полчаса сидел на скамейке во дворе Настасьи Кирилловны и покорно недоумевал. Несколько дней она то не отвечала на звонки, то отгораживалась вежливым «пока не могу говорить, чтобы не сглазить». Наконец решили встретиться! А то ведь никаких сил больше не было терпеть этот загадочный бойкот. Но по пути Вася получил сообщение — дескать, не спеши, друг ситный! Пережди во дворе, пока я тебе не позвоню…

Загадочность набирала обороты. Она даже слегка царапнула — вроде как Вася примчался помогать, а его на порог не пускают. Это странно. И вообще-то совершенно не в духе радушной хозяйки дома… Но пока он ждал, его мысли утекли далеко от таинственных маневров Насти. Сначала он задумался об Илье, о его нежданной откровенности, о том самом бесе в ребро. С одной стороны, его исповедь — бред сумасшедшего, с другой — есть в ней что-то неуловимо чеховское, что-то от тех маленьких людей русской литературы, которых вдруг потянуло на неуклюжее геройство… И вроде всем от этого геройства плохо — ему самому, семье, друзьям… А все равно градус справедливости на земле от этой безрассудности стал чуточку выше! И в этом смысл. Куда больший, например, чем во всей жизни какого-нибудь торгаша недвижимостью, который всю дорогу гребет под себя…

Потом нахлынули мысли про Агапыча, про то, что он не хочет обращаться к достойному врачу, за которого Вася был готов поручиться. Но нет! «Дай мне хотя бы умереть бесплатно!» — и все в этом духе… Василий не собирался сдаваться, но драгоценное время все равно уходит. Он был потрясен открывшейся ему трагической гранью старины Агапыча — и думал про девочку Анежку и про свою дочь и ее внезапно открывшуюся сердобольность, словно все это было связано невидимой причинно-следственной паутиной. И пока он думал, дверь подъезда Настасьи Кирилловны открылась, и из него вышла женщина, которую Василий… определенно знал когда-то. Когда-то очень давно. Погруженный в свой внутренний поток, он не сразу среагировал — да, и собственно, какая тут могла быть реакция? Сначала он не поверил своим глазам, а потом… женщина быстро прошла к своей машине и скрылась из поля зрения. И тут же позвонила Настя — мол, заходи! Что вообще все это значит?

Именно этот вопрос у него и вырвался, когда он перешагнул порог ее квартиры.

— Да! Ты не ошибся, это Эмма! — возопила почему-то громким шепотом Настасья Кирилловна. — Я сама не совсем понимаю, что происходит! Но она попросила с глазу на глаз… такое у них правило, понимаешь? А так-то она передает тебе огромный привет!

— У них — это у кого?! — изумился Василий. — Прямо масонская ложа тут у вас…

— Она адвокат. Нет, ты представляешь, какая мистика! Та барышня, которая нам помогала в нашей истории с «Марилэндом» — помнишь, я говорила?! Так я ей все-все рассказала, и она так прониклась! Сама она не по уголовщине, но обещала направить меня к «настоящей акуле»! Это ее выражение, ты не думай, я еще не сошла с ума. Ну так и что ты думаешь?! Акулой оказалась Эмма! Я долго не могла в это поверить, я ж толком и фамилию ее не помнила… но глянула фото на сайте — матерь божья! Подруга нашего Ленечки во всей своей красе… Время ее не слишком отредактировало, ты заметил?

— Статуи не стареют, — ухмыльнулся Базилевс.

— И не говори… Поверишь тут в потустороннее — точно Леня прислал нам привет…

— А вы ей, случайно, не рассказали о своих былых подозрениях? О том, что мните ее Ленькиным убийцей?

Как было не поддеть окрыленную Кирилловну… Которая не удержалась и показала свое новое приобретение — роскошную каллу «Рудольф» цвета глубокого темного фиолета. Цвета густого и вязкого, словно ревность. Ревность, побежденная сочувствием… Впрочем, в эту тему вторгаться совсем не хотелось. Зарождающийся ураган утих, не раскрыв своей мощи, угас горошинкой под толщей благоразумия. И слава богу. Теперь у Насти совсем другое настроение. Кажется…

— Да, конечно, твоя взяла! — шумно каялась Настасья. — Мне стыдно от того, что я наговаривала на Эмму. Злословила… от скуки! Хотелось накрутить детектив, да так, чтобы он не имел прямого отношения к моей собственной жизни. Но вот и огребла по самое не грусти! Хочешь детектива — будь готов, что он полезет из всех щелей…

— Стыдно? А ведь ничего не изменилось по отношению к Лене. И Эмма по-прежнему в числе подозреваемых, — не удержался Василий от очередной шпильки. — И вообще, с каких пор адвокаты ходят к женам подзащитных домой?

— Я сама не ожидала! — радостно трепетала Настя. — У нее же все под завязку, времени ни минуты, встречи все откладывались и откладывались, а я ждала… И вдруг она сегодня мне пишет: мол, а что, если я к тебе домой приеду, ты меня накормишь? Боже мой, конечно, накормлю, отвечаю, у меня окрошка…