Ольга Гаврилина - Смерть на фестивале

– Откуда ты можешь знать, что она не рассказала никому?! Работа над фильмом закончилась давно, а ты ребенка у себя оставил! А главное, если бы ты процедуру усыновления попытался разыграть, а так это просто незаконно! – орал тот в трубку.

– Но ты же сам посоветовал… – пробовал оправдаться Консоли.

– Так кто же знал, что ты бестолковый такой, и шофер тебе, как положено, не подчиняется, заезжает куда ему вздумается, не говоря уже об этой Ванессе! Зачем ты только ее в аэропорт повез на служебной машине! Нравится тебе демократа из себя строить, вот и доигрался! – негодовал Алессио.

Консоли помнил, как бросил все силы на то, чтобы ребенка не хватились в лагере беженцев. Он уже несколько раз забирал, с разрешения полиции, группу ребятишек для съемок и привозил их обратно. Хорошо осведомленный и запомнивший всю процедуру, он предусмотрел все, и ему удалось при возвращении детей отвлечь полицейских, которые и так особенно не напрягались с проверкой, зная, что Консоли никогда не приезжает с пустыми руками.

– Это правда, что вы через два дня заканчиваете съемки в Долине Храмов и в Рим отчаливаете? – поинтересовался один из полицейских, принимая сумку с вином у Консоли.

– Да, верно, – подтвердил продюсер, подталкивая в проход скопом всех ребятишек. – Обещаю, что вы будете нашими почетными гостями на премьере фильма!

– Да уж конечно! Вы же в Риме будете премьеру показывать, так нас там и ждали! – отнесся скептически к предложению Консоли второй страж порядка, но заглянул в пакет с бутылками.

– Так мы и сюда фильм привезем обязательно и всей командой приедем! Будет что вспомнить, – уверенно проговорил продюсер. – Где я должен поставить подпись за группу детей?

Ему подали специальный бланк, где он расписался.

Разве кто-то мог подумать, что шофер ослушается его распоряжения и въедет в ворота, а какая-то переводчица вылезет из машины и попрется разгуливать перед его домом именно в тот момент, когда мальчишка подойдет к окну?

Проделав все, что ему посоветовал Алессио, продюсер несколько успокоился. Никто из группы не задавал ему подозрительных вопросов и, как ни приглядывался Консоли, так и не поймал ни одного вопросительного или косого взгляда, да и Ванесса вела себя как обычно.

«Может, и пронесет!» – сказал при последнем разговоре Алессио, у которого были ключи от виллы продюсера. Тот уже ехал к нему домой в Рим, чтобы не оставлять ребенка одного.

Консоли готовился к возвращению в Италию и собирал чемодан, когда позвонил Алессио.

– Мальчишка пропал! – заорал он так, что у продюсера чуть не заложило уши.

– Ты везде посмотрел? – ошалело спросил Консоли, сердце бухнуло, как огромный колокол, и больно отдалось в ребрах.

– Везде! Три часа как по твоему дому и саду ношусь! – вопил ресторатор. – Ты понимаешь, что это значит? Если его обнаружит полиция, сразу начнут допрашивать – у нас дети одни по улицам не шатаются и на тротуарах не ночуют. Ты же догадываешься, о чем он расскажет! Но дело уже не в нем, мало ли что ливийский ребенок может напридумывать. У тебя же свидетель есть – Ванесса. А вот она напряжется и вспомнит, что мальчика у тебя дома видела. И здесь уже не отвертишься! – Алессио продолжал кричать в трубку о том, что из этих лагерей эмигранты разбегаются, как тараканы, и можно было бы так и представить, что ребенок из Сицилии сам удрал и на перекладных в Рим приехал, но с Ванессой тогда надо что-то делать.

– Что? – еле выдавил из себя продюсер и похолодел. – У меня рейс в 23:30, машина через полтора часа за мной подъедет.

– Машина – это хорошо. Ты со всеми попрощайся и в аэропорт поезжай. По дороге подумай, что ты можешь в этой ситуации сделать, и позвони, когда шофера отпустишь, а я пока осторожно буду тех знакомых обзванивать, кто с полицией и больницами связан, благо через мой ресторан много их проходит. И из Рима тоже. Может, удастся что-то про мальчишку узнать.

Побросав вещи в чемодан, Консоли поплелся к коллегам. Он старался изо всех сил выглядеть радостным и беззаботным, пожимая всем руки перед отъездом, и в полуобморочном состоянии добрался до аэропорта. Оттуда сразу позвонил приятелю.

– Что будем делать? – прошипел он в трубку.

– Пока не нашелся пацаненок, так что бери такси и возвращайся в Горск. Только чтобы тебя не видел никто. Вызывай Ванессу на разговор. Ты же говорил, что там только три достопримечательности – памятник кому-то, башня и мост. Вот и зови ее на мост.

– Господи! Зачем?