Елена Миллер - Омут, черти и тряпичная кукла

Небольшой старый пруд со стороны Университетской аллеи обступили люди. Две полицейские машины облепила местная ребятня, отчаянно жестикулирующая и возбужденно чирикающая, словно стайка воробьев.

У старой ивы с покрытым мхом широким стволом стоял мрачный Макар, помощник участкового, и, не мигая, глядел на поверхность пруда. Вода Жабьего омута казалась черной даже в золотистых лучах апрельского утреннего солнца. Бурые прошлогодние листья и хлопья зеленоватой пены составляли странный орнамент на медленно колышущейся глади водоема.

– Ну? – тихо спросил Толик у Макара, неслышно подойдя к нему сзади.

– Так точно, – в тон ему прошептал помощник. – Нашли. Поднимают.

– Ага…. Уведите малолетних свидетелей, – участковый строго кивнул двум скучающим молодцам в полицейской форме.

Не успела стайка любопытной ребятни отойти на некоторое расстояние, как пятнистая поверхность непрозрачной черной воды пришла в движение, забурлила воронкой, вздыбилась рядом с обломками трухлявого мостика и вдруг с треском и брызгами лопнула, выпустив на воздух две блестящие головы водолазов и гору тины, грязи и спутанных черных стеблей подводных растений. Водолазы медленно двинулись к берегу, сопровождаемые вспышками фотокамер и горестными вскриками собравшихся зрителей. По мере движения спасателей, вода смывала со страшной кучи слои песка, водорослей и тины. И потрясенным взорам зевак представилось обезображенное смертью лицо черноволосой девушки, вокруг шеи которой была на три слоя затянута тяжелая петля из толстой мокрой веревки. Конец петли терялся в черной воде…

– Принимаем, – сжав в зубах сигарету, проскрежетал врач-криминалист Степан, до этого с отсутствующим видом стоявший неподалеку. Его ассистенты помогли вытащить страшную находку на приготовленный голубой брезент. Следом за телом девушки на расстеленный материал с глухим стуком бухнулся большой, покрытый тиной булыжник, обмотанный крест-накрест вторым концом смертельной веревки.

Инспектор Гирс внимательно оглядел утопленницу. На широком холодном казенном брезенте она казалась еще более юной и хрупкой, чем в руках у спасателей. Застывшие карие глаза внимательно глядели в синее далекое небо, короткое черно-бардовое клетчатое платье задралось на бедре, оголив белые ноги, затянутые в длинные чулки в красно-угольную полоску. Обуви на покойнице не было.

– А вот и кукла, – участковый Толик кивнул на ствол ивы, растущей у самой кромки воды.

Даниил оставил труп криминалистам и подошел к дереву. К одной из нижних веток грубыми черными нитками была привязана любопытная игрушка. Рассматривая ее, инспектор застыл в недоумении. Кукла была наряжена в шерстяные чулки в красно-угольную полоску на подвязках. Платье на ней было короткое, клетчатое, сшитое из бардовых и черных квадратиков. Смоляные волосы игрушки напитались влагой и безжизненно спадали на глаза, живо и осмысленно глядящие прямо на полицейских. Тряпочные руки были примотаны к телу крепкими нитками. Там, где у пальцев куклы должны были быть ногти, блестели высохшие капли темно-синего лака. Инспектор невольно обернулся и бросил взгляд на труп, на руки утопленницы. Ее ногти были покрыты таким же лаком…. Обуви на игрушке не было.

Но даже не поразительное сходство тряпичной куклы и ее мертвой хозяйки поразило инспектора больше всего. Его взгляд надолго застыл на губах странной игрушки. Вместо рта на ее лице чернел грубый шов. Будто бы кто-то неумелой рукой, варварски и злобно, наспех зашил этот рот толстыми черными нитками….. От этого лицо куклы приобрело вид страшный и двусмысленный, словно она очень хотела, но не могла раскрыть полицейским некую важную тайну!

Цепкие ветви ивы послушно гнулись под порывами апрельского ветра. Здесь, рядом с черным прудом было прохладно и сыро. Кочки, покрытые длинной мертвой осокой прошлогоднего разлива и мрачный мох на стволах и пнях, придавали местности унылый и безжизненный вид. Весна не торопилась вливать животворные соки в это странное место.

Даниил отошел от дерева, его лоб пересекла глубокая вертикальная морщина:

– Где парень – шофер, который вызвал Службу Спасения? – спросил он у Макара.

– Я попросил его задержаться, – помощник указал на небольшую толпу потрясенных людей, держащуюся на почтительном расстоянии от места происшествия. Женщины тихонько плакали, несколько бледных студентов молча, стояли чуть поодаль и, напряженно вытянув шеи, пытались следить за манипуляциями криминалистов. Мужчин в толпе было всего двое – здоровый дядька в форме охраны и молодой парень, нервно и часто затягивающийся сигаретой.