Эмили Локхарт - Настоящая ложь

Вернувшись в отель, Джул выполнила комплекс упражнений, приняла душ и надела белый сарафан. Волосы она уложила небрежными волнами. Ей нужно было найти Имоджен, но это могло подождать до завтра.

Она зашла в устричный бар с видом на гавань и заказала ролл с омаром. Когда принесли блюдо, ее постигло разочарование. Жалкие кусочки омара, сдобренные майонезом, покоились на поджаренной булке для хот-дога. Она ожидала чего-то более элегантного.

Пришлось взять порцию жареной картошки, которую она и съела вместо вожделенного омара.

Бесцельная прогулка по городу и вынужденное безделье порядком утомляли. В конце концов Джул оказалась возле крытой карусели, которая стояла в темном старом ангаре, где пахло попкорном. Вывеска рекламировала «Летающих лошадей» как «древнейшую американскую карусель».

Она купила билет. Народу оказалось совсем немного – только малыши в сопровождении старших братьев и сестер. Родители сидели в зале ожидания, уткнувшись в телефоны. Звучала старомодная музыка. Джул выбрала лошадь с краю.

Когда карусель тронулась, она заметила рядом с собой парня верхом на пони. Жилистый, с хорошо развитой мускулатурой: возможно, скалолаз, но определенно не штангист. Джул угадала в нем и смешанное американо-азиатское происхождение. У него были густые черные волосы, пожалуй, чуть длинноватые. И выглядел он так, будто подолгу бывал на солнце.

– Теперь я чувствую себя полным лузером, – сказал парень, когда карусель ускорилась. – Идея оказалась чертовски неудачной. – Он говорил со среднеамериканским акцентом.

Джул поддержала разговор.

– Почему?

– Тошнота. Подступила, как только мы тронулись. Черт. К тому же я единственный на этой штуковине, кто старше десяти.

– Не считая меня.

– Не считая тебя. Однажды я катался на этой карусели, когда был маленьким. Наша семья приезжала сюда на каникулы. Сегодня я жду паром, и надо убить еще час, поэтому подумал – почему бы нет? Вспомню старое доброе время. – Он потер лоб рукой. – А ты почему здесь? С младшим братом или сестренкой?

Джул покачала головой.

– Мне нравятся аттракционы.

Он протянул руку через пространство между ними.

– Я – Паоло Сантос. А ты?

Она неловко пожала ему руку, поскольку их лошади двигались.

Парень покидал остров. Джул решила, что поговорит с ним минуту или две; а потом больше никогда его не увидит. Все это не имело особого смысла; так, внезапный порыв, и она солгала.

– Имоджен Соколофф.

Ей было приятно произносить это имя. Все-таки как заманчиво оказаться на месте Имоджен!

– О, так ты – Имоджен Соколофф ? – Паоло откинул голову назад и засмеялся, вскидывая изящные брови. – Я должен был догадаться. Слышал, что ты отдыхаешь на Винъярде. Постой, но ты сказала, что приехала на днях?

– Мне пришлось ненадолго вернуться домой. – Джул импровизировала. – Мой отец болен.

– Да, я слышал и об этом, – сказал он. И, видя ее замешательство, продолжил: – Мне следует объясниться. Я назвал тебе фальшивое имя. Извини, это, наверное, покажется безумием. Фамилия не моя. Хотя я действительно Паоло. Но совсем не Сантос.

– Ох.

– Извини. – Он снова потер лоб. – Это был странный поступок, но я подумал, что мы пообщаемся всего пару минут. Иногда, во время путешествий, мне нравится выдавать себя за кого-то другого.

– Понимаю.

– Так вот, я – Паоло Вальярта-Беллстоун. Мой отец, Стюарт, учился в школе вместе с твоим отцом. Я уверен, что ты встречала его в вашем доме.

Джул подняла брови. Она слышала про Стюарта Беллстоуна. Крупный финансист, недавно отправленный в тюрьму за махинации, которые новостные сайты называли «трейдерским скандалом вокруг „Ди энд Джи“». Его фотографии мелькали во всех новостях два месяца назад, когда закончился судебный процесс.

– Я не раз играл в гольф с нашими отцами, – продолжил Паоло. – Пока Гил не заболел. Он всегда говорил о тебе. Ты же училась в Гринбрайаре, а потом поступила… в Вассар, кажется?

– Да, но я бросила колледж после осеннего семестра, – сказала Джул.

– Почему?

– Это долгая и скучная история.

– Все равно расскажи. Отвлечешь меня от тошноты Хоть отвлекусь немного, и меня на тебя не вырвет. Так что это выгодно нам обоим.

– Мой отец сказал, что я связалась с тусовщиками и не использовала свой потенциал в первом семестре, – начала Джул.

Паоло рассмеялся.

– Это на него похоже. А ты бы как сказала?

– Я бы сказала… что мне хотелось другой жизни, не той, что выбрали для меня родители, – медленно произнесла Джул. – Приезд сюда отчасти был шагом к независимости и поиску себя.