Линкольн Чайлд - Багровый берег (ЛП)

И вот, с последним воплем отчаяния позади нее опустилась тишина. Демон закончил с Гэвином, и сержант скончался.

Он поднял свои руки. Они оказались красными и влажными. Он лизнул их. По вкусу они были похожи на решетки его клетки. Он посмотрел на пол. Голова «Плохого» лежала вверх ногами, язык вывалился, глаза широко раскрылись.

Он вдохнул воздух, и ощутил странные запахи. Женщина убежала.

Он выставил указательный палец и ткнул им в глаз мертвой головы. Невидящие глаза продолжили смотреть на что-то далекое. Очень далекое.

Где же женщина?

Он понюхал воздух. Он хотел, чтобы она ушла. Это был его дом. Это была его территория. Не ее. Он избавился от ненавистных лиц. Они больше не появятся. Это место сейчас принадлежало только ему.

Он прошел мимо алтаря и погасил свет. Теперь стало темно. Тьма была его другом. Она заставляла других делать глупости и бояться.

Женщина отправилась в «Тупики».

Его цепи исчезли. Внезапно появился Незнакомец, предупредил его об Убийце, который идет за ним, а затем сломал замок. Теперь он был свободен. Он мог отправиться куда угодно — даже в «Верхнее место». Но он уже был в «Верхнем месте»... и оно оказалось не таким, как они ему обещали. Они солгали. То, о чем он мечтал всю свою жизнь, было ложью. Как и все остальное, что они ему говорили. Они называли его Солнцем. Они причиняли ему столько боли — кровавым ножом и всем остальным… и они говорили ему, что просто нужно подготовиться. Однажды они обещали отвести его к Солнцу — теплому огню прямо в небе. Обещали, что тьма уйдет, и везде будет свет.

Пока он думал об этом, думал о боли, думал о лжи, думал о холодной черноте, которую обнаружил в «Верхнем месте» — точно такую же, как и здесь — ярость вернулась. Сильнее чем когда-либо.

Он направился в «Тупики». За женщиной.

Еще со времен детства Констанс была не чужда темнота. Несмотря на дезориентацию, она шла с ощущением того, что приближается к намеченной цели.

Стены были влажными и сочащимися. Иногда ее пальцы встречали пауков или многоножек, которые разбегались в панике, когда она пробиралась мимо них. Она слышала крыс, тихо шуршащих и мечущихся из стороны в сторону, которые также лихорадочно убирались с ее пути. Вокруг все сильнее пахло грибами, тиной и гнилью. В воздухе не ощущалось никакого движения, и явно становилось все меньше и меньше кислорода. Очевидно, что в этом направлении выхода не было.

Продвигаясь вдоль стены, она подошла к углу и остановилась, прислушиваясь. Единственным звуком, который она услышала, был низкий грохот прибоя, вибрация, движущаяся по самой земле, и слабый стук падающих капель воды. Все остальное погрузилось в тишину.

Она повернула за угол — ее ноги продолжали находить точки опоры на влажном полу, в то время как ее руки отслеживали стену. Она прошла мимо насекомого — сороконожки — и та упала ей на рукав, отчаянно извиваясь на ее коже. Констанс остановилась, чтобы осторожно ее стряхнуть. Она снова задумалась о том, чтобы попытаться найти место, спрятаться и переждать, но отвергла этот вариант как последнюю стратегическую меру. Демон Моракс, наверняка, знал эти туннели намного лучше, чем она. С единственным стилетом, и скованными руками, она и не надеялась убить его. После того, что он сделал с Гэвином — что она видела и что она слышала — она знала, что с нею это существо захочет сделать то же самое.

Итак, в этом направлении не было спасения. Констанс нужно было вернуться, пройти мимо Моракса и выйти тем же путем, которым она вошла в этот лабиринт.

А. К. Л. Пендергаст отвернулся от двух выпотрошенных тел. Он отступил от них и побежал по боковому туннелю в направлении, откуда доносились крики, даже несмотря на то, что сейчас они затихли со зловещей быстротой. Почти сразу же он оказался у еще одной развилки туннелей. Агент остановился, чтобы внимательно прислушаться, но в наступившей тишине уже не было возможности определить, с какой именно стороны доносились крики.

Масштабы и размеры туннелей застали его врасплох. Похоже, что они строились длительное время, возможно, даже в течение столетий — было очевидно, что стиль их постройки изменялся от одного участка к другому, что указывало на работу многих лет. У них было определенное сходство с катакомбами, которые он когда-то исследовал в Риме: тайное место поклонения культа. Но здесь было гораздо больше подобных туннелей, равно как и причудливых символов на стенах, запахов соответствующего рода и другого зловония — намного хуже — свидетельствующих о культе.