Александр Грич - Тень иракского снайпера

– Давайте все-таки посидим в машине, – бросил Потемкин. – А то мы тут на виду – трое в галстуках.

В «вэне» было тесновато. Работал кондиционер. Оперативники сидели расслабленные – Потемкин по себе знал это чувство, когда приближается к концу ночное дежурство, уже ясно, что ничего не произойдет, и надо просто досидеть до момента, когда придет смена…

– Что-нибудь слышно? – спросил Крис, кивнув на приемник.

– Позавтракал. Выпил чай. Помыл посуду. Видно, аккуратист. Готовится к выходу. А может, уже вышел – у нас полная тишина, – доложил один из оперов, позевывая.

– Сколько времени тишина? – быстро спросил Потемкин.

– Минуты три. Три с половиной.

– Вы проверяли – есть ли прием из гаража?

Потемкин оглядел оперов.

– Лайон, слышишь ты микрофон из гаража или нет?..

И увидев, как напрягся О’Рэйли, Потемкин понял, что это не проверено. Конечно, времени было мало, а все же…

– А ну-ка, пошли поглядим! Быстрее…

– Крис, двоих к северному входу, двоих – к южному, того, кто следит за выходом, – назад, к выходу со двора! – О’Рэйли был взбешен оплошностью, которую допустил, и еле сдерживался. – Нам – в правый гараж, шеф. «БМВ» цвета мокрого асфальта. Место номер 37, насколько помню, слева от входа.

– Есть ремоут, чтобы открыть гараж?

– Нет, придется на лифте.

В лифте они не сказали друг другу ни слова. Неизвестно, что думал О’Рэйли, а у Потемкина появилось охотничье чувство близкой дичи… Он знал это чувство, оно обманывало его редко.

Гараж был заглублен и хорошо изолирован, здесь может и мобильник не работать, и микрофон. У человека, который готовит нападение, тут хорошие шансы. Скорее всего он догадывается, что его будут пытаться встретить – за то время, что осталось до пресс-конференции. Может быть, и «вэн» за углом он заметил, и сотрудника, наблюдающего за подъездом… Вполне возможно. Он ведь человек профессиональный.

А в гараже убийцу никто не ждет. И правда же не ждали… И если бы не было двух утренних проколов – с Форргардом сначала, с индусом – после, – кто знает, может, Потемкин и не придал бы значения этой трехминутной паузе с микрофоном.

…Они крались согнувшись, прячась за автомобилями.

– Вот он! – выдохнул Лайон.

– Объясни, пожалуйста, с какой стати ты обратилась к Хураму?

Леборн ходил по мастерской из угла в угол, нервно сжимая и разжимая в руке давно потерявший цвет теннисный мяч. Брет считал, что рука ни в коем случае не должна терять силу, и ревностно следил за этим.

– Вот поехали мы, потеряли целый день – а для чего, ты мне можешь объяснить?

Джейн обычно в мастерской не появлялась, но сегодня зашла – случайно вроде бы, по дороге, но на самом деле ей хотелось поговорить с мужем с глазу на глаз. Не дома, где кто-нибудь из прислуги того и гляди подслушает, и, уж конечно, не по дороге в гости. Мастерская – самое удобное место, и время Джейн выбрала такое, чтобы Брет уже, как он говорил, отстрелялся, выполнил часть того, что намечал на день, и еще не отдыхал, но уже не работал активно. Он ведь начинал около шести утра, и сейчас, в районе девяти, у него был первый перерыв.

По дороге Джоан думала, как непринужденно перевести разговор на интересующую ее тему о вложении денег, но ничего из придуманного не пригодилось – Леборн заговорил об этом сам. И не понравилось Джейн, как он начал – эти прогулки по мастерской, бесконечное сжимание мячика то в правой руке, то в левой… Так и хотелось крикнуть: «Да брось ты уже этот свой мяч проклятый!» Но никак нельзя было сейчас не то что кричать, а даже и шепотом это сказать – не та ситуация.

– А я-то подумала, что тебе понравилась поездка, – сказала Джейн беспечно. – Ты такие тосты поднимал за Хурама!

– Ага… А что, я, по-твоему, должен на него букой смотреть? И унижаться перед магазинщиком только потому, что у него денег больше, чем у меня?

– При чем тут деньги?

– Ну а если не деньги – то что? Можешь мне объяснить?

– Брет, дорогой, ты – художник. Ты – художник от Бога. Практическая сторона жизни тебя не очень касается, ведь так?

– Интересно… А дом, в котором ты живешь, а парижские платья, которые ты покупаешь, а «AMG Мерседес», на котором ты ездишь, а приемы, которые ты устраиваешь, – как с этим? Это разве не практическая часть? И разве не я даю тебе деньги на все это?

– Брет, послушай… Ты баловень судьбы, и я счастлива, что мы с тобой вместе. Но иногда – ты только не сердись, – иногда мне делается страшно.

Леборн остановился у окна, прицелился и точно бросил мяч в корзину для бумаг ярдов с десяти. Захлопал в ладоши: «Есть! Три очка!» И только после этого повернулся к Джейн: