Виктор Дан - Когда плачет скрипка. Часть 1

Михаил догнал ее уже у балконной двери и задержал за руку.

– Вы не выйдете на балкон! Не будете рвать на себе Ваш уже драный халат и кричать: «Помогите!»

Ее глаза стали совсем темными из-за невероятно расширенных зрачков. Она попыталась вырваться и проскочить на балкон. Однако Михаил держал ее крепко, потом сгреб в охапку и понес в ванную, посадил грубо на пуфик в углу, закрыл дверь снаружи на изящную задвижку и сказал через дверь:

– Если попытаетесь выйти отсюда раньше, чем через десять минут, я Вас действительно изнасилую и уйду через балкон. Эти олухи без Сумченко взломать дверь не посмеют.

Это была только угроза, но Михаилу стало неприятно. Можно было придумать что-нибудь другое. Он вышел на балкон, через который действительно собрался уходить.

Какая неудача! Балкон застеклен и превращен в лоджию. Михаил поспешил в спальню. Там должен быть второй балкон. Он также был застеклен.

В дверь уже звонили.

Он внимательно рассмотрел остекление. Почти все рамы открывались. Что он и сделал, затем высунулся далеко из балкона и попытался разглядеть, куда удобнее перелезть. Только вверх – верхний балкон не был застеклен.

Стал ногами на подоконник, вылез наружу и развернулся спиной к улице. Руки как раз доставали до нижней обвязки ограждения балкона. Спасибо советским архитекторам за низкие потолки!

Спустя несколько секунд он был уже на верхнем балконе. На его счастье балконная дверь оказалась открытой. В комнате за обеденным столом он увидел серьезно перепуганное полураздетое по случаю жаркого дня семейство: муж, усатый толстяк, жена и сын, лет двенадцати.

Муж механически продолжал жевать.

– Мальчик, покажи выходную дверь! – и, спохватившись, добавил. – Не волнуйтесь, я из милиции. Извините за беспокойство!

Сын было дернулся, но мать остановила и пошла открывать сама. Михаил последовал за ее пышными ягодицами в купальнике и вышел на лестничную площадку совсем без слов.

На цыпочках поднялся еще на два этажа и вызвал лифт.

Во дворе он обернулся, бросив взгляд на окна Марковой. Все было тихо. Прошел мимо черной «Волги» и запомнил ее номер. По номеру понял – машина милицейская.

Когда он добрался городским транспортом до общежития, его уже ждала у подъезда знакомая машина и в вестибюле знакомая троица, которую теперь мог разглядеть с близкого расстояния.

Они были в штатском, но один представился:

– Капитан Бойко! Вы практикант Гречка?

– Да.

– Прошу следовать за мной.

– У Вас есть ордер на арест?

– Нет.

– Тогда на каком основании?

– Вас приглашают просто на беседу, – пришел на помощь второй, самый молодой. «Третий, наверное, водитель», – решил Михаил.

– Кто?

– Там узнаете.

– Позвольте Ваше удостоверение! – обратился к капитану Михаил.

Тот с некоторым колебанием протянул Михаилу в развернутом виде, не передавая в руки, удостоверение. Михаил быстро записал номер и фамилию в записную книжку.

– Я должен подняться на пять минут в комнату переодеться.

– Мы пойдем с Вами!

– Зачем? Я не собираюсь убегать. Я могу просто не поехать. Пусть тот, кто хочет со мной беседовать, приезжает сюда или завтра на работу, в Управление.

Троица переглянулась молча.

– Хорошо, – сказал капитан. – Только пять минут!

Михаил надеялся застать Анатолия, но того не было. Он быстро написал две записки почти одинакового содержания: "Меня забрал капитан Бойко на беседу с кем-то, Прошу сообщить об этом в девять утра Манюне” и номер телефона Манюни.

Одну записку он оставил для Анатолия, другую передал вахтерше в вестибюле общежития.

Его отвезли куда-то на окраину в отделение милиции и оставили ждать в комнате дежурного.

Как только сопровождающие удалились, дежурный, разбитной молодой парень, попросил Михаила перейти в другое место, повел по коридору и почти втолкнул в комнату, которая оказалась камерой с умывальником, унитазом и двухъярусными нарами справа и слева от зарешеченного окна.

Дверь сзади захлопнулась. Михаил понял, что он в мышеловке. Он не стал стучать и возмущаться. Возможно, его просто запугивают. Подержат до утра и утром извинятся за недоразумение.

Он сел на привинченный к полу табурет у небольшого столика, очевидно, для приема пищи, почти у двери и стал ждать.

Ждать пришлось недолго. Камера открылась. Вошел молоденький солдатик в форме внутренних войск, за ним виднелись головы других. Руки солдатик держал за спиной, он был без ремня. Михаил сразу сообразил, что к чему.