Сергей Пономаренко - Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

«Какие чувства она может питать ко мне, к инвалиду? Только жалость, а это унижает, при этом чувствуешь себя, как будто получаешь подаяние», – такие мысли растравляли душу и отрицательно сказывались на его состоянии. Все чаще он жалел, что не умер на Лысой горе от руки Гали. Затем ему сделали операцию, она прошла успешно. Начался медленный, трудный процесс выздоровления, увеличилось количество процедур, при которых требовалась посторонняя помощь, и Юлька продолжала проводить в больнице целые дни.

Через неделю после операции он научился садиться в кровати, переворачиваться без посторонней помощи, а еще через несколько дней впервые поднялся, бережно поддерживаемый Юлькой. Теперь он ставил перед собой локальные задачи, выполнял программы-минимум: самостоятельно дойти до умывальника; самому побриться; выйти в коридор; за день сделать двести шагов, триста, четыреста, пятьсот, тысячу. Шлепая взад и вперед по коридору, он вызывал ненависть у лежачих больных и получил прозвище Мересьев, на которое охотно отзывался.

В палату вошла Юлька и стала выкладывать в тумбочку принесенную снедь.

– А это свежие газеты, как ты просил. – Она положила их на кровать рядом с ним.

Глеб поморщился.

– Глаза болят. Мелкий шрифт, – пожаловался он.

– Ах да! – спохватилась она. – Вот, возьми. Не знаю, понравится ли тебе оправа, но оптика – согласно рецепту.

– Отличная оправа! – похвалил он, а про себя подумал, что отдал бы предпочтение металлической, а не пластику.

– Глеб, ты идешь на поправку, – начала она осторожно. – И это очень хорошо.

– Что ты этим хочешь сказать? – встревожился Глеб.

– Когда я начала за тобой ухаживать, ни минуты не сомневалась, что ты выздоровеешь и вернешься к нормальной жизни. Тогда я дала себе слово: как только твое состояние улучшится настолько, что моя помощь станет ненужной, я перестану тебя навещать. Ведь я вижу, что ты едва терпишь мое присутствие, я тебя раздражаю. Вчера врач меня заверил, что через неделю тебя выпишут. Поэтому я решила, что сегодня навещу тебя в последний раз и молча уйду. Но я не могла не сказать тебе «прощай». Будь здоров, и всяческих тебе успехов, – с этими словами она развернулась и быстро направилась к двери. Глеб резко, очень резко приподнялся, чтобы остановить ее, и боль, как удар электрического тока, вырвала из него стон и заставила опуститься на кровать. Юлька в тот же миг бросилась к нему и помогла лечь.

– Ты не права, Юлька. Ты мне очень нужна, – произнес он и крепко сжал ее руку. – Прости меня. Понимаешь, пребывание в этих стенах удручающе действуют на меня, а еще больше меня угнетает моя беспомощность. Я бы хотел, чтобы ты вычеркнула меня из своей жизни – больного, беспомощного, с уткой под кроватью.

– Я тебя таким ни разу и не видела. Даже когда ты был недвижим, я видела в тебе очень сильного человека. – Она быстро наклонилась и поцеловала его в щеку, но не успела выпрямиться, как он обнял ее и, притянув к себе, поцеловал в губы.

В этот момент без стука в палату ввалился Роман.

– Похоже, у вас любовная идиллия! Видно, выздоровление не за горами, – сказал он с кислым видом, мгновенно оценив обстановку.

Роман старался не смотреть на Юлю. Он до сих пор чувствовал себя виноватым перед ней, и его все так же к ней тянуло, несмотря на то, что при их последнем разговоре Юля заявила, что между ними ничего не может быть, кроме дружбы.

– Возможно, не только это, – многозначительно произнес Глеб, не отпуская руки Юльки.

– Судя по всему, Миша нашел свою Анику, – все с тем же кислым видом проговорил Роман.

– Роман, ты не прав! – сказал Глеб. – Я давно хотел поговорить с тобой об этом, но как-то не получалось. Обо всей этой истории с Аникой. Я должен покаяться перед вами – я много в чем виноват. – Он опустил голову. – Лариса была лишь яркой приманкой, и она, используя сильное психотропное вещество, одурманивала сознание людей. Затем на сцену выходила Галя и, благодаря своим незаурядным способностям в гипнозе, заставляла работать воображение, и это ей удавалось. Это было не погружение в прошлую жизнь, а лишь направленное внушение. Ее целью было отомстить мне, вернуть меня туда, откуда сама и вызволила, – в тюрьму. Она представила вам меня как нынешнее воплощение Михаила, который должен привести к гибели нынешнее воплощение Аники. И так должно было случиться по ее сценарию.

– Что касается истории с Аникой, то это лишь плод разыгравшегося воображения под влиянием неблагоприятных факторов, и все началось с тебя, Роман, – улыбнувшись добавила Юлька.