Сергей Головачев: Лысая гора

Киев всегда был городом таинственным и мистическим. По крайней мере, для писателей, чье творчество не чуждо романтизму. Именно в те времена «мать городов русских» стала еще и прибежищем нечистой силы, городом, где куда ни плюнь, тут же попадешь в ведьму или чародея. В последнее время эта фольклорно-романтическая традиция с новой силой возродилась в произведениях отечественных авторов, прежде всего, киевлян. Оно и не удивительно. Кто, как не уроженец стольного города, напишет о нем с такой силой, любовью и искренностью. Пальма первенства тут по праву принадлежит Ладе Лузиной, пишущей уже более десяти лет цикл «Киевские ведьмы» о похождениях трех молодых киевлянок, по воле Судьбы сделавшихся киевицами — хранительницами родного города. Но вот, похоже, у Лузиной появился соперник на этом поприще — Сергей Головачев с его романом «Лысая гора».

Книга написана в жанре, который достаточно сложно определить. Тут вам и «криптоистория», когда оказывается, что всю историю Земли мы с вами читали и понимали не совсем так, как оно было на самом деле. И городское фэнтези, действие в котором происходит в большом мегаполисе, где рядом с людьми существует нечистая сила в «чистом» виде, а также представители всевозможных волшебных рас (вроде песиголовцев, нагов, нефелимов и пр.). И эсхатология, пророчествующая о судном дне и всем с ним связанном. И конспирология, говорящая о вселенском заговоре неких темных сил против человечества. И сатира на современное общество… В общем, каждый читатель может повернуть сюжет по своему вкусу.

Форма тоже выбрана не совсем обычная. Перед нами то ли беллетризованный путеводитель, то ли пособие для ролевой игры. В центре повествования разношерстная группка людей, ходящих вслед за таинственным экскурсоводом по памятным местам одной из киевских Лысых гор (она же Девичья). Параллельно идет сюжет, связанный с несколькими девушками, обладающими парапсихологическими способностями. Ну, и еще пару сюжетных линий, повествующих то об инопланетянах, заделавшихся местными (земными) богами, то о полубезумном попе-инквизиторе, то о молодежных группах. Перекрещивающиеся сюжеты порой приводят к тому, что одно и то же явление или памятное место описывается несколько раз с различных ракурсов и с разнящимися трактовками. Ну, как известно, повторение — мать учения (хотя повторы иногда напрягают).

Книга построена на множестве литературных реминисценций. Здесь есть интертекст и из мифов народов мира (например, шумероаккадских), и из Библии (что тоже «по соседству» с Междуречьем), чувствуется знакомство автора и с современной литературой — книгами Георгия Zотова, Лазарчука с Успенским, Лады Лузиной и др. Лузина даже выведена в книге в качестве персонажа под своим собственным именем Владислава. И, разумеется, арбитром для самого писателя, его литературным маяком стал Михаил Булгаков, внесший неизмеримый вклад в развитие киевского литературного мифа. Сергей Головачев тактично полемизирует с Мастером.

Если у Булгакова поэт Бездомный, написавший антирелигиозную поэму, и редактор толстого журнала Берлиоз признаются специалисту по чёрной магии Воланду, что они, как атеисты, не верят в бога и не признают дьявола, и более того, убеждены, что Иисуса, как личности вообще не существовало, то у Головачёва бог и дьявол не только существуют, но и являются сводными братьями, вечно враждующими друг с другом. Более того, — после того, как безумный инквизитор произносит ключевую фразу: «Изыди, дьявол, из горы сия!», дьявол не медлит появиться и становится главным действующим лицом светопреставления, на котором на пару с господом вершит страшный суд над грешниками. Именно эти грешники, для которых все смертные грехи уже давно стали добродетелями, и привели сегодняшний мир на грань катастрофы.

Действие романа происходит в знаменитую Вальпургиеву ночь, когда активизируются все враги рода человеческого, слетаясь на шабаши в места, подобные киевской Лысой горе. Ночь у Головачева длится неимоверно долго, вмещая в себя чуть ли не вселенские время и пространство. Перед нами проходят события даже не «времен Очаковских», а едва ли не допотопных, куда там, до сотворения мира. Автор насыщает текст многочисленными философскими отступлениямиразмышлениями по самым разным проблемам этики и морали. Слава Богу, делает он это нескучно, явно памятуя заветы просветителей, призывавших сочетать полезное с приятным.