Сергей Пономаренко - Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

Если ты сегодня до обеда мне не позвонишь, то позвоню я», – твердо решила Юлька.

Глеб через силу заставил себя отправиться на работу и вскоре об этом пожалел. Настроения работать не было никакого, и заставить себя он тоже не мог. Кое-как принял первого пациента, остался собой крайне недоволен. Заглянул в записную книжку и с досадой отметил, что сегодня предстоит принять восемь пациентов. «Если я с ними и проведу сеансы, как с первым, то растеряю всю клиентуру, – объективно оценил ситуацию Глеб. – Надо будет перезвонить, сослаться на болезнь и перенести прием, – решил он. – А кого это не устраивает, пусть постарается взять себя в руки. Чертова Лина с ее регрессией!» Зазвонил телефон, Глеб поднял трубку и, услышав голос Юльки, растерялся и онемел.

– Я понимаю, что не вовремя: отрываю от работы, от бутерброда, от красавицы-медсестры, а может, от телевизора, – забубнила она голосом, полным лукавства. – Но Роман сказал, что вы больны, притом не мною, и нуждаетесь в срочной терапии. Он прав?

– Да, то есть нет, – растерянно пробормотал Глеб, пытаясь прийти в себя.

– «Да» – это все, что я перечисляла, а «нет» – то, что нуждаетесь в срочной терапии? – притворно упавшим голосом и еле сдерживая смех, уточнила Юлька.

– Я нуждаюсь в срочной терапии, которую будешь проводить ты, – наконец сообразил, что сказать, Глеб и поставил стену между тем, что он говорил, и одолевавшими его мыслями. Постарался подстроиться под тон Юльки. – Какие будут ценные указания?

– Самое ценное указание – никаких указаний, – нравоучительным тоном ответила Юлька. – Как спасение утопающих – дело рук самих утопающих, так и излечение больного возможно благодаря его доброй воле. Арсенал лекарств разнообразен: клистир, лейкопластырь, валерьянка, валидол, горчичники или свежий воздух?

– Приятное общество, и желательно твое, – непроизвольно вырвалось у Глеба.

Юлька довольно рассмеялась.

– Это можно так понять, что вы меня ангажируете на сегодняшний вечер? – произнесла она тоном светской дамы. – Мне, право, неудобно, у меня создалось впечатление, что это решение было вам навязано… – Потом, сменив тон, рассмеялась и просто сказала: – Я согласна. Где и когда?

– Как всегда, я заеду за тобой в редакцию, – произнес оттаявший Глеб и перехватил инициативу: – По-моему, я с кем-то давно договорился, что мне не будут «выкать»?

– Прости! Девичья память. Не только у меня. Не так давно поступила заявка на все мои вечера, но последние два вечера я провела в жутком одиночестве, несмотря на соблазнительные предложения, – и уже серьезным тоном: – Скажи честно, я не нарушаю твоих планов? А то и в самом деле… – в ее голосе звучало раскаяние.

– Никаких. Если бы ты знала, как я рад твоему звонку! Я уже думал, что ты мне никогда не позвонишь, – сказал Глеб.

– Ого! По-моему, мы в прошлый раз не ссорились, – удивилась Юлька. – Откуда такие дурные мысли?

– Обязательно расскажу тебе. – Задумался и добавил: – Когда-нибудь расскажу.

– Нет! Сегодня вечером! И ничего другого слышать не хочу! – закапризничала она. – Готовься, вечером выложишь все как на духу. А пока – бай-бай! – и она отключилась.

Глеб почувствовал, что общение с Юлькой, а еще больше ожидание сегодняшнего вечера вернули силы, настроение и желание работать. Он вновь почувствовал себя уверенно и спокойно. За работой время пролетело незаметно, и, когда за последним пациентом закрылась дверь, было уже около пяти вечера. Но тут в кабинет вошел Роман. Глеб едва сдержался, чтобы не поморщиться.

– Тебе назначено на завтра, – официальным тоном сказал Глеб, потом неожиданно для себя произнес: – Впрочем, я не вижу необходимости в твоем лечении, – и мысленно добавил: «По крайней мере у меня».

– Зачем вы сказали Юле, что я психически больной?! – спросил Роман.

– Я лишь сказал, что ты находишься под моим наблюдением, а я психоаналитик. Извини, но я спешу. Хочешь – приходи завтра, мы с тобой поговорим на эту тему.

– А я хочу сейчас! Почему вы не рассказали, что видели на сеансе у той ведьмы? – Роман стоял перед дверью, не давая ему выйти. – В прошлой жизни мы пересекались? Вы обязаны мне все рассказать!

– Я никому ничего не должен, тем более тебе. Я готов вернуть твоим родителям деньги за лечение. Не истери и дай мне пройти!

Этот мальчишка его все больше раздражал, и он даже готов был доплатить, чтобы только больше не видеть его. Роман не шевельнулся. Глеб, не раздумывая, сгреб его в охапку, молча вытолкал за дверь, несмотря на сопротивление, и жестко усадил на стул в коридоре. Сам повернулся к двери, чтобы ее закрыть. Роман, подскочив к нему, пытался помешать это сделать.