Валерий Воскобойников - Опасайтесь бешеного пса

Он был неуловим для всех спецслужб, хотя ходили и противоположные слухи — о том, что он законспирированный агент не просто спецслужбы какой-то одной страны, а всей Большой восьмерки Великих держав и общается напрямую лично с их президентами. Правда, в Интернете Платон читал об отрицании самою существования этого человека и утверждения, что кое-кто, например, журналисты и писатели, с целью дезинформации создают некий типаж, чтобы валить преступные подвиги различных людей на вымышленного ими персонажа.

Так или иначе, но на экране наружного наблюдения, а значит, и перед дверью стоил именно тот человек, которого время от времени называли то Скунсом, то человеком, похожим на Скунса.

«Первым делом спрошу, как мне его называть», — подумал Платон, подавая команду компьютеру на открытие двери.

Он успел развернуть коляску и выехать в прихожую.

— Здравствуйте, дорогой Координатор! — сказал ему, улыбаясь отличными искусственными зубами, ничем не приметный легендарный человек.

— Здравствуйте, дорогой друг, — ответил Платон. — Раздевайтесь, вешалка рядом. И простите, что не могу лично принять вашу куртку. Видите, у меня вместо ног колеса, причем давно.

— Что поделаешь, дорогой Координатор, все же это лучше, чем сердце на батарейках, как у нескольких моих знакомых, да и у меня самого — вместо ребер — титановое железо в тефлоне.

Николай, он же человек, так похожий на Скунса, ничем не выдал своего удивления. По всем его представлениям Координатор должен был быть старше минимум лет на десять. Он не ожидал увидеть бледного тонколицего юношу-мальчика, зато успокоился, засада его явно не ожидала.

«Буду его называть «Дорогим другом», — подумал Платон, — это даже легче».

— Недавно я открыл такую истину, — проговорил Николай, проходя вслед за Платоном на просторную кухню, блистающую чистотой благодаря трудам Анны Ильиничны. — Неважно, сколько мы прожили, важно — сколько нам осталось жить. — Николай вынул из сумки шампанское, пять гвоздик и подарок. — А потому позвольте вам пожелать сравняться в долголетии со сфинксом, который охраняет Великие пирамиды в Египте или, по крайней мере, с Рабиндранатом Тагором и Львом Толстым вместе взятыми. Надеюсь, такую штуковину вы приобрести не успели, — и он вскрыл коробку с пишущим сиди-ромом. — Последняя модель, плюс набор чистых дисков.

— Дорогой друг, спасибо! Об этом я даже не мечтал! — Платон был явно потрясен подарком. — Вы просто попали мне прямо в душу!

— Да бросьте вы, — слегка смущенно проговорил Николай.

— Правда, мне после смерти папы никто не дарил подарков. И вообще… Дня рождения у меня тоже не было…

Платон неожиданно перешел с высокопарного слога на обычную речь и Николаю показалось, что его Координатор вот-вот всхлипнет. Но это длилось буквально мгновение.

— Пойдемте в комнату. У меня там все уже готово.

— Как я понял из вашего текста, дорогой Координатор, — проговорил Николай, минуя дверь, по-видимому, рабочей комнаты, и входя вслед за хозяином в другую, продолжая держать подарки в руках, — вы живете сами по себе, без родных и соседей.

— У меня есть мама, но она где-то в Штатах, я даже не знаю ее адреса… А отец — однажды ушел из дома и не вернулся… Мне сказали, что он, скорее всего, умер. В общем, никаких следов, даже могилы… Такие дела.

На столе стояли фужеры, большая бутылка кока-колы, ваза с яблоками и виноградом и несколько салатов, которые можно купить готовыми в дорогих магазинах.

«И все же кто-то за ним явно присматривает, — подумал Николай, — чья-то женская рука».

— Шампанское будем вскрывать или уберем в холодильник? — спросил гость.

— Это будет первое в моей жизни вино… Давайте откроем! Нужно же когда-нибудь…

— Смотрите, оно ударяет в голову. Правда, быстро проходит.

Николай наполнил фужеры ровно наполовину.

— Никогда не пробовал! — Платон посмотрел сквозь фужер на свет. — Пузырьки, как у лимонада.

— За вас, дорогой Координатор, и пусть вам чаще улыбается жизнь! — торжественно произнес Николай. Они выпили и минуту-две молчали.

— Угощайтесь, дорогой друг, в самом деле! — оживленно затворил сразу раскрасневшийся хозяин — Это мне Анна Ильинична принесла, я ей так и сказал. Анна Ильинична, выберите на свои вкус, но чтобы все самое лучшее.

— Ну что, должен отметить, у вашей Анны Ильиничны вкус отменный. Ваша родственница?

Николай потянулся за пластмассовой тарелочкой с салатом и неожиданно в зеркале увидел отражение большой фотографии. Фотография висела за его спиной на стене. И был на ней изображен человек с очень знакомым лицом. Этот человек стоял позади коляски, в которой сидел хозяин. Только был он тогда младше, лет так пятнадцати.