Валерий Воскобойников: Татуировка

— Этот-то? — переспросил пассажир. — Ему уже ничего не надо. Сам виноват — очень меня торопил.

Еще минут через десять, когда пассажиры получили назад все отнятое, а ставшие нестрашными бандиты были отнесены в милицейскую машину, автобус, медленно пятясь, тронулся в сторону шоссе.

Теперь рядом с юной красавицей место у окна было свободно. Пассажир с седым ежиком, забрав из автобуса небольшую дорожную сумку, остался при милицейской машине.

Когда автобус отъехал на приличное расстояние, он пошел по лесной дороге в сторону того же шоссе. Не доходя до него метров тридцати, присел на поваленную сосну, которая пересекала небольшую полянку, и произнес спокойную короткую речь, обращаясь к густым зарослям елок:

— Друг, слышишь, ты за мной не ходи и ножичком своим не целься — не долетит. Вроде бы ты умный, потому наяривай отсюда — сам понимаешь, сейчас здесь парад милиции и состязания служебных собак начнутся.

Ему никто не ответил, но в елках началось шевеление. Когда оно затихло, пассажир вынул из сумки микрокомпьютер, изготовленный умельцами высочайшей квалификации в тайной лаборатории, место нахождения которой не знал даже Подсоединил крохотную трубочку сотового телефона, изготовленную в той же лаборатории, но другими умельцами, и через минуту на экране прочитал электронное послание:

«Дорогой друг!

Февральские друзья надеются вновь воспользоваться вашей доброй услугой. С надеждой на ваше согласие

Февральскими друзьями, а точнее, заказчиками, было правительство Колумбии. Тогда оно любезно попросило «Дорогого друга» по возможности уменьшить число наркобаронов, собравшихся едва ли не со всей Латинской Америки на тайный сходняк. Что и было исполнено. И за это, пройдя череду банков, на счет «Дорогого друга» в одном из отделений «Лионского кредита» прибавилась сумма с шестью нолями.

Недавний пассажир с седоватым ежиком быстро отослал Координатору ответный текст: «Готов обсудить предварительные условия» — и выключил микрокомпьютер. Пока он убирал свою технику в самую заурядную дорожную сумку, сигнал помчался со скоростью света по околоземному пространству, переходя из одного сервера в другой, каждый раз меняя кодировку и принимая то вид картинки, то становясь обрывком музыкальной фразы. Последний из провайдеров находился в Новой Зеландии. Оттуда он отправился в сторону Координатора и наконец влетел в его модем.

В те же минуты автобус со спасенными пассажирами затормозил у бетонной будки контрольного милицейского пункта, и пассажиры вместе со смущенными водителями, окружив на этот раз неподдельных милиционеров, принялись, перебивая друг друга, рассказывать о случившейся только что ужасной истории. Пожилой милицейский капитан сначала слушал их многоголосый рассказ недоверчиво. А потом, сообразив, наконец, что речь идет о бандитском нападении, взял с собой одного из водителей и поднялся с ним в будку, чтобы составить донесение. Еще минут через десять к месту событий была направлена мобильная группа захвата, двое дознавателей, эксперт, врач и проводник со служебной собакой.

А на следующий день двое серьезных мужчин в одном из офисов суперсекретной структуры, которая для непосвященных называлась охранным предприятием «Эгида +», обсуждали несколько строк об инциденте на шоссе, попавших в суточный отчет дежурного.

Сергей Петрович Плещеев, широкоплечий красавец, похожий из-за пшеничных усов и тонких дымчатых очков на некогда знаменитого телеведущего Влада Листьева, убийство которого так и осталось загадкой для большинства россиян, пометил эти строки красным фломастером и протянул отчет слегка сутуловатому человеку со штатской, чрезвычайно домашней внешностью. Первый был командиром той самой «Эгиды», имя второго звучало странновато и могло сойти за восточное. Поэтому при знакомстве он привычно расшифровывал потаенный смысл своего имени: «Осаф — это значит Общество содействия армии, флоту. Родители были люди военные, постарались так окрестить. Спасибо, что уж хотя бы не крейсером или самолетом назвали…»

— Полагаете, это привет от Брамса? — спросил Осаф Александрович своего командира. — Нам так велено теперь его называть.

— Похоже. Даже очень. Пассажиры и водитель хором описывают внешность спасителя, как «невзрачную» и без «каких-либо примет». Интересно, да? А он отходит за куст и преображается. Потом снимает маску и опять преображается. А бандит, вооруженный автоматом, лежит между тем в кустах со сломанной шеей.