Валерий Воскобойников - Татуировка

Продолжая слушать болтовню пассажира, Дубинин встал у перекрестка, пропуская поток машин, чтобы сделать разворот и подъехать к метро.

— Атас! — сказал вдруг пассажир.

И Дубинин увидел, как справа, обогнав несколько автомобилей, на осевую линию выскочил «Мерседес» и теперь стремительно приближается к их правому борту. Уйти с осевой этот «Мерседес» не мог — параллельно мчались другие автомобили. Водитель его уже тормозил изо всех сил. И тормозного пути ему не хватило всего сантиметров на пять. А дальше послышался характерный чавкающий звук мнущегося металла, треск осыпающихся осколков от фонарей дорогой иномарки. Удар в переднюю правую дверь был хотя и несильным, но она, естественно, требовала теперь ремонта. Или замены.

— С приездом! — проговорил сосед. — Мне выйти, если дверь не заклинило?

— Сидите, — ответил Дубинин и пошел навстречу трем парням, вылезающим из «Мерседеса».

— Ну мужик, ты попал! — поздравили они его.

Эти разборки на дорогах, когда каждый, изворачиваясь и хитря, валит вину на другого, Осаф Александрович ненавидел тоже.

Владелец слегка побитой машины оглядел передок и спросил:

— Бабки с собой? Тысячи полторы на капот и разъезжаемся.

— Парни, это ведь ваша вина, — попробовал усовестить их Дубинин. — Вы в меня въехали, да еще на осевой. Так что, за ремонт с вас.

Но парни его слов как бы и не слышали. Один из них вытащил из кармана куртки изящный маленький сотовый и, отвернувшись от Дубинина, негромко объяснял кому-то:

— Мишаня! Нам тут лох на дороге попался, так что на четверть часа задержимся. Подставил свою тачку, мудила. — Он убрал трубочку в карман и спросил: — Ну как насчет бабок?

— Вызывайте инспектора, юноши, — дружелюбно посоветовал Дубинин. — Дело абсолютно бесспорное.

— Что за базар! Бери у него документы и поехали! — заторопил один из парней. — Тебе рыло давно не чистили? — заботливо спросил он Дубинина. — Подставил тачку и права качает.

Будь это его машина, Дубинин уже бы давно вызвал по рации гаишников или, как их называли в последние годы — ги-бэ-дэ-дэшников. Но тут у него с собой даже трубки не было, и он решился наконец предъявить им удостоверение, при виде которого наглые пацаны обычно приходили в священный трепет. По крайней мере, в свете дня. Дубинин уже сунул было руку во внутренний карман пиджака, но с ужасом вспомнил, что костюм-то на нем другой. И, следовательно, документов при нем нет. Вообще никаких. Он же всего-навсего ехал к сестре поесть борща.

Владелец «Мерседеса» заметил его жест и что-то понял.

— Петь, сходи за наручниками, — распорядился он. — Возьмем этого с собой, а там разберемся.

И он повернулся к Осафу Александровичу:

— Ну что ж ты, мудила старый? Тебе надо на печи сидеть, попукивать. А ты — по городу на своей лохматке. Сейчас с нами поедешь.

Только этого Дубинину и не хватало: идти в заложники к трем бандюганам-шестеркам.

— Вот что, мальчики, я вам этого не советую, — сказал он голосом старшего товарища.

— Ты, сука, квартиру нам отдашь. Понял? Тогда будешь советовать, — сказал владелец «мерса» и звякнул принесенными наручниками. — Ручонки давай, — скомандовал он.

«Только драки еще не хватало! — тоскливо подумал Дубинин. — Главное, чтоб не уронили. Тогда сразу буду в наручниках».

Он уже примеривался, чтобы ударить первым, неожиданно, но тут некстати вылез из «Жигулей» невзрачный пассажир, про которого Осаф Александрович попросту забыл.

— Что за шум, а драки нету? — весело полюбопытствовал он а затем с радостным удивлением поприветствовал владельца «мерса»: — Волчара!

— Ну! — ответил владелец, изумленно вглядываясь в невзрачного пассажира.

И Осаф Александрович отметил, что прыти в этом пацане сразу заметно поубавилось, он даже ростом сделался меньше, словно воздух из него выпустили.

— Железку-то спрячь, — посоветовал пассажир и взглянул на Дубинина. — Садитесь за руль, а я с пацанами договорюсь.

Хотя Дубинин желал бы послушать, о чем его случайный спаситель будет толковать с парнями, разумнее было подчиниться ситуации. И он вернулся за руль. Но смотреть на них из-за стекла ему никто не запретил.

А парни, перемолвившись с пассажиром, вдруг пошли деловито осматривать помятую жигулевскую дверь, потом тот, кого назвали Волчарой, выудил из брючного кармана бумажник на цепочке и протянул стодолларовую купюру. После этого все трое погрузились в «мерс» и мирно отъехали.

— На ремонт двери, — весело сказал пассажир, усаживаясь рядом с Дубининым и кладя ему на колено деньги. — Где только не встретишь знакомого человечка! Мне у метро, не забыли?