Михаил Вершовский - Молчание Апостола

– Адольфо, если уж о том речь зашла, с русским было то же самое? Так же то есть? И если да, то зачем?

– С русским? Ах, с митрополитом, главой их делегации, которого на церемонии интронизации Иоанна Павла Первого инфаркт угробил, сразу и на месте? Нет, мы здесь ни при чем совершенно. Тем более что митрополит Никодим [9] Имеется в виду митрополит Никодим (Ротов), глава делегации Русской Православной Церкви по случаю интронизации Папы Римского Иоанна Павла I. 5 сентября в десятом часу утра была назначена аудиенция у Папы. Митрополит Никодим пошел на нее, невзирая на то, что, по свидетельству очевидцев, выглядел очень уставшим. Там с ним случился сердечный приступ, мгновенная остановка сердца. Смерть Никодима породила конспирологическую версию об отравлении русского митрополита ядом в напитке, предназначенном якобы понтифику. Через 22 дня Папа тоже умер от инфаркта миокарда. Никодим был сторонником сближения РПЦ с Ватиканом. был человеком полезным и понятливым. Таких нам не убирать, а подбирать надо. – Главный иезуит снова сел в кресло. – Ладно, довольно об этом. Твой земляк, да молится он за нас на лоне Авраамовом, поначалу тоже порывался раскрыть тайну, о которой идет речь. Но и он все-таки понял, что это значило бы для Церкви, для веры христианской. А тут и братья-евреи помогли, поприжали слегка, пояснили. Он же с ними заигрывал, хороводы водил, старшими братьями звал…

– Адольфо! – Кардинал с такой силой хлопнул ладонью по столу, что поморщился от боли. – Только не о нем. И не в таком тоне. Ты все-таки о святом Вселенской Церкви говоришь.

– Да мы и прежде о святых говорили, – с усмешкой заметил генерал. – Или просто кровь польская в голову бросилась?

– То, что он, как и я, был поляком, никакого значения не имеет. Но к чему ты евреев приплел, Адольфо? Они-то к нашей тайне каким боком относятся?

– Тадеуш, дорогой, удивляюсь я, как ты до высот таких добрался, до шапочки красной, до одного из высочайших мест в иерархии и Ватикана, и иезуитов, хотя о последнем знают немногие. Ведь задача с евреями – проще таблицы умножения.

– И?.. Ну уж сделай скидку на мое славянское тугодумие.

– Представь себе, что всплывет наша тайна, откроется. Что это для Церкви значит, объяснять не надо. Рассыплется вся веками складывавшаяся структура как карточный домик. А помимо того? Война. Война на Ближнем Востоке, неизбежно. И для Израиля – война на выживание. Значит, в ход пойдет все, чем они там располагают. Вот тебе и Армагеддон. Кто выживет? Кто нет? Ты можешь сказать?

Кардинал потер виски руками и отрывисто кивнул.

– Ты прав, Адольфо. Об этом я, по правде говоря, не думал.

Генерал-иезуит поднял два пальца.

– Вот тебе два. Но ведь и в третий раз опасность нарисовалась. Новый Папа Бенедикт уперся – не сдвинуть. Израиль ему не страшен, у них счеты давние, тут никаких контрдансов не было бы. Да и смерти старик не боялся. Восемьдесят семь лет, пожил. Чем напугаешь? Ну что? Чем?

– У вас всегда есть чем, – хмуро отозвался Кшыжовский.

– У нас! – резко, звенящим голосом поправил его глава иезуитов. – Есть, всегда есть, а не было бы, кто на страже Церкви и веры стоял бы?

– Вера не есть ли правда? – тихо спросил кардинал. – Или… – Он резко выставил вперед ладони в черных шелковых перчатках. – Вот: вера. А какая правда за ней стоит, мы знаем.

– Ну вот, все, как видишь, не так уж сложно. Есть вера и вера, есть правда и правда. Сегодня мы свои проблемы спокойнее решать можем. Ибо впервые на папском троне оказался иезуит. За все века. Свой. – Он хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, пружинисто встал. – Так вот, ваше высокопреосвященство. Для поиска и, если понадобится, изъятия крифиоса моим указом создан специальный отряд. Не одна тройка, как прежде, а четыре. Главным всей группы остаешься ты. У каждого из четверых лидеров троек есть неоспоримые достоинства. Они, как и ты, отмечены свыше стигматами, которые являются подтверждением их личной святости и святости их дела. Двое подчиненных в каждой тройке – проверенные воины. Есть и профессионалы SAS [10] Британские силы специального назначения. Прекрасно тренированы. Известны многими успешными операциями, в т. ч. против превосходящих сил противника и террористических групп. , и бывшие бойцы французского Иностранного легиона. Начальникам своим преданы как псы, ведь начальники, как мы с тобой знаем, – люди безусловной святости. Начальники, в свою очередь, и это понятно, как псы преданны ордену. А иначе и быть не может.