Наталья Никольская - Пари

– Ты что, сука, хочешь на меня жмурика повесить? – глаза его метали молнии, лицо было перекошено гримасой ненависти.

– Сядьте, Зотов, – Валентина Александровна повысила голос, перекрывая им поднявшийся в кабинете ропот, – мы вам дадим слово.

Чебаков, открыв рот, крутил головой из стороны в сторону.

– Ладно, я останусь и послушаю, что вы еще наплетете про меня, – Зотов криво усмехнулся и занял свое место.

Светлана молчала, скосив на него глаза.

– Сергей, – Людмила повернулась к Зотову, – что же ты молчишь?

Мамедов беспокойно заерзал на стуле, глядя то на Вершинину, то на Зотова, то на Людмилу.

– Пусть сначала она скажет, как это я мог одновременно оказаться в двух местах: в сауне и в квартире этого Федорова?

– А вы и были в двух местах, – невозмутимо сказала Вершинина, – только не одновременно. После ресторана, где вы хорошенько накачали ваших дружков, вы отправились в сауну, с телками, как вы сказали Мамедову. Это правда. Но только вот из сауны вы на время исчезли, это подтвердила девушка, с которой вы договорились в ресторане. Договориться – договорились, а не заплатили, и она стала вас искать ближе к утру – а вас-то и след простыл. Нет, потом вы появились снова и все-таки рассчитались с ней, но это было уже после шести часов.

– Да она же все врет, эта сучонка. Ребята могут подтвердить.

– К сожалению, дружки не могут подтвердить ваше алиби. Вы так их накачали в ту ночь, что они проспали до тех пор, пока вы не явились и не разбудили их. Все выглядело так, как будто и вы спали рядом и только что проснулись.

– Гладко у вас получается, – с ядовитой насмешкой отозвался Зотов, только вот я хочу у вас спросить, на что мне понадобилось убивать этого Федорова?

– Это я вам потом растолкую, вначале мне бы хотелось рассказать, как вам удалось попасть в квартиру Федорова.

– Ну и как же? – ухмыльнулся Зотов.

– Вначале все складывалось довольно удачно для вас. Некая особа попросила вас о небольшом одолжении, так, пустячке – скомпрометировать любовника ее дочери. Вы не могли ей в этом отказать, потому, как сами были любовником этой особы, а ее муж передавал вам на реализацию выгодный товар.

Ей это было нужно по двум причинам: во-первых, для того, чтобы дочка согласилась на более выгодную партию, а во-вторых, чтобы самой без помех крутить любовь с Федоровым.

– Позвольте, Валентина Андреевна, – подал голос Чебаков, о какой особе идет речь?

– Всему свое время, – остановила его Вершинина, – а пока разрешите мне продолжить. Так вот, – она снова посмотрела на Зотова, – вы договариваетесь с Кривым Толяном, сутенером, отирающимся в кафе «Виноградина», его настоящая фамилия Малинин, и он вам находит девицу – Голубеву Анжелу, она, кстати, может все это подтвердить. Голубева соглашается за определенную плату устроить все так, чтобы Кривой смог сфотографировать ее с Федоровым в самых откровенных позах, что ей очень неплохо удается.

– Мне надоело слушать этот бред, – Людмила вскочила со стула и, повернувшись к мужу, едва не топая ногами воскликнула:

– Пошли отсюда!

– Люда, – потянул он ее за рукав, – неужели тебе не интересно?

– Интересно?! – ее всю передернуло, – вот в кино или в театре действительно бывает интересно, а то, что происходит здесь иначе как дешевой клоунадой назвать нельзя!

– Вы полагаете, что я похожа на клоунессу? – Вершинина смерила ее уничижительным взглядом, – считаете, что мне нечем больше заняться, кроме как веселить вас и балагурить? Нет уж, голубушка, вам придется выслушать меня до конца. Если хотите, можете слушать стоя.

– Нет уж, я сяду, – фыркнула Людмила, видя, что ее муж не двинулся с места.

– Тогда продолжим. Сейчас будет самое интересное, – Вершинина встала и начала неторопливо прохаживаться вдоль стола, – После того, как Голубева выполнила один заказ Кривого, через несколько дней он снова решил воспользоваться ее услугами. На этот раз ему, вернее, не ему а вам, господин Зотов, понадобились дубликаты ключей от квартиры Федорова. Ночью, когда Федоров спал, Голубева, с которой он провел вечер, выбросила ключи в форточку, а вы их подобрали и, сделав вторые, через форточку же вернули их поджидавшей Голубевой. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Молчите? Значит, пока все верно.

В кабинете действительно воцарилось гробовое молчание: Чебаков тупо глядел в пол, его женушка, неожиданно присмирев, уставилась на Вершинину, Светлана смотрела куда-то в угол, а Зотов, сунув правую руку в карман пальто, весь застыл в напряжении.