Татьяна Степанова - В моей руке - гибель

Что будет лучше для нее? А что честнее, но зато, наверное, во сто крат хуже?

Быть может, Кате с Димкой удастся поговорить, не с кем было посоветоваться. Странно, но только перед ним Катя не испытывала того мучительного стыда, что буквально запечатывал ей рот. Ведь близнец и так все знал. И он ее действительно спас, появившись словно киногерой в сорочке от Кристиана Диора и в лаковых ботинках в самый ужасный момент. Надо же какой рыцарь…

Тут ей вспомнилась фраза Степана: «Ты же сам хотел ее вот так разло…» Димка ему сразу рот заткнул. Но понять-то смысл было нетрудно: близнецы ее обсуждали. И в каких выражениях — одному богу известно. Может, они вообще не прочь разделить все радости жизни между собой по-честному, по-мужски, по-братски? Лиза, помнится, намекала на эти их особые отношения. Лиза…

Катя вспомнила снова о приятельнице. Синяк, кое-как замазанный тональным кремом, черные очки в пасмурный день, дрожащие руки… Вот отчего Лизка тогда не хотела с ней говорить! Сытый голодного не разумеет. Катя просто не поняла бы ее. Не прониклась. Лизка потому и молчала. Когда у вас в душе бездна отчаяния и стыда — рассказывать о том, что вас терзает, можно только в одном случае: когда вас понимают. Не жалеют притворно, не сочувствуют брезгливо, не засыпают дурацкими вопросами «как» и «почему», а понимают, то есть сопереживают вашим страданиям.

И вот теперь… Катя вздохнула. Теперь у них с Лизкой появилась общая тема для разговора, неисчерпаемая тема. И еще бы найти верный тон, чтобы эту непростую беседу начать…

Не прошло и часа, как Катя твердо решила разыскать Лизу, во что бы то ни стало и не откладывая.

К счастью, на поиски времени ушло немного. Катя позвонила в редакцию журнала «Стиль нового века» — они-то должны были знать, где их сотрудница. Вежливый молодой человек сообщил, что Елизавета Максимовна сейчас у главного — «оставьте телефон, она вам перезвонит». Катя ждала минут двадцать. Наконец Лиза Гинерозова откликнулась.

— А я тебе в субботу звонила, — сказала она после обычного невозмутимого «привет». — Думала, вместе на похороны поедем. А ты куда-то исчезла. И даже с Владимиром Кирилловичем проститься не пришла.

— Лиза, я была в другом месте, это было важно. Точнее, мне тогда это казалось важным. — Катя набрала в легкие побольше воздуха. — Лиза, мне с тобой надо срочно поговорить.

Это касается Степана, тебя, нас всех.

— Значит, это ты с ним была? — «Ты» в устах Лизы было как ржавый гвоздь, что забивали в перекладину Голгофы.

— Нет. Точнее, мы встречались. Только ты не подумай, Лиза… Выслушай сначала, мне надо тебе кое-что… рассказать, — Катя почувствовала, как трудно ей произнести это простенькое слово. — И самой спросить тебя… Пожалуйста.

Где мы можем встретиться?

— Степан не пришел на похороны отца!!

— Я знаю, Лиза. И ты не кричи на меня. Я ни в чем перед тобой не провинилась. А Степка… он меня испугал, понимаешь? Испугал так же, как и тебя. — Катя лихорадочно пыталась нащупать верный тон, чтобы Лиза, не дай бог, не распсиховалась и не швырнула трубку. — Степан очень странно себя вел, Лиза. Дико. И я даже подозреваю…

— Что? Что-то насчет отца?

Катя озадаченно умолкла: это еще что? О чем это Лиза Гинерозова толкует?

— Н-нет, это не о Владимире Кирилловиче. Это о другом, но это очень важно.

— Нам и правда надо поговорить, — голос Лизы зазвучал по-иному. Только сегодня я в такой запарке… И отменить ничего не могу, главный только что задание дал. Новый салон «Риволи» сегодня открылся на Садовом, косметика для среднего класса, барахло разное стильное. Мы сейчас с фотографом едем. Там презентация для парфюмерных фирм. Слушай, а приезжай прямо туда, а? Найдем минутку свободную…

— Диктуй адрес, — после недолгого размышления Катя согласилась.

Наметив дальнейший план действий и, главное, произнеся наконец фразу «мне надо тебе рассказать», она понемногу начала успокаиваться. «То была прошлая ночь», — как говаривал Наполеон Бонапарт.

В обеденный перерыв Катя спустилась в главковский буфет, взяла большую чашку черного кофе, помедлила и… соблазнилась пирожным. Бог с ней, с фигурой, когда такие события кругом. Такую жизнь нужно подсластить сливочным кремом. Угнездившись за столиком, она в который раз начала осматривать себя придирчиво с помощью карманного зеркальца. Шею, которая по-прежнему ныла, закрывала яркая косынка — кстати, Лизкин подарок, та мастерски умеет выбирать мелочи в «Галерее Лафайет», запястье, обезображенное синяками, прятал рукав шерстяной кофточки. Осмотрев все свои «увечья», Катя не удержалась от усмешки: ну, теперь они с Лизкой настоящая инвалидная команда! Одна с фингалом, другая тоже вся в синяках — и бодро отправляются прямиком в косметический салон! Там им теперь самое место: все тональные кремы и маскировочные карандаши раскупят.