Борис Руденко - Мертвых не судят

Подойдя к краю тротуара, мужик жестом хозяина жизни подозвал ожидавший его голубой «ситроен». Шофер услужливо распахнул перед ними заднюю дверцу, и губастый помог Элке влезть в машину, успев между делом похотливо облапать ее с ног до головы. Элка не возражала. Лишь кокетливо шлепнула его по жадной пухлой руке, бесцеремонно шарящей по телу как по собственной территории. Дверцы хлопнули, «ситроен» отчалил, увозя Элку с губастьШ прочь из моей жизни.

Я полез в карман за сигаретами и обнаружил, что у меня дрожат руки. Надо было что-то сделать сейчас. Наверное, надо было выпить. Я шагнул к киоску и остановился. Пить не буду. Пить ни в коем случае нельзя. Ехать домой тоже — я чувствовал, что не смогу просто сидеть is квартире и ждать Элку. Если, конечно, она сегодня вообще явится…

Бутылку я покупать не стал. Выбросил так и не зажженную

сигарету и поехал к сестре.

Китаец залег на дно в подмосковном Павловске. Впрочем, определение «залег на дно» можно было применять лишь чисто условно. Город Павловск был известен большим оборонным заводом, выпускавшим, помимо средств массового уничтожения человечества, отвратительного качества велосипеды. Известен он был также расположенным неподалеку водохранилищем, на которое столичные жители летом ездили купаться, а зимой — ловить рыбу. Теперь же Павловск был славен тем, что власть в нем окончательно и бесповоротно перешла в руки мафии. Но знали об этом немногие, а кто знал — помалкивал. Одних существующее положение устраивало, другие просто боялись.

Павловская группировка бандитов одной из первых в стране реализовала на практике несложную истину: власти бояться не нужно, ее следует покупать. В соответствии с этим тезисом власть в Павловске была скуплена на корню от мэра и начальника милиции до последнего постового милиционера. Каждый из них имел свою долю от бандитского пирога и старательно защищал существующее положение. Об этом мы прекрасно знали и в бессилии скрежетали зубами. Официально в Павловске преступность почти не существовала. Показатели раскрываемости преступлений были просто блестящими, все квартирные хулиганы неизменно привлекались к строгому суду. Одно исключение, впрочем, было — розыск пропавших без вести. В Павловске не часто случались убийства, люди просто исчезали без следа.

Год назад вот так же бесследно исчез перед самыми выборами кандидат в мэры, поддерживаемый довольно большой группой коммерсантов, очумевших от бандитского всевластия, местной интеллигенцией и трудовым коллективом закрытого НИИ. Скандал поначалу был большой, две недели об исчезновении писали все центральные газеты, но постепенно все успокоилось. Мэром же избрали независимого кандидата Машукова, который легко переиграл бывшего предгорисполкома — главного соперника исчезнувшего лидера местной оппозиции. Эта операция, простая, как ореховая скорлупка, подвела итог долгому спору между демократами и коммунистами. Ни тем, ни этим в Павловске ничего не перепало.

Итак, Китаец сидел в Павловске на одной из своих квартир под надежной охраной боевиков и местной милиции, пережидая,

пока ситуация сделается менее напряженной. Рамзее должен был привести нас к нему и сделал это, хотя уже после смерти. Сейчас мы знали о Китайце все необходимое, чтобы поставить окончательную точку в его бандитской карьере.

На шоссе при въезде в город стоял усиленный милицейский пост. Трое автоматчиков в бронежилетах вели выборочную проверку автотранспорта. Мои старенькие «жигули» им не приглянулись, и это было хорошо. Чем меньше сегодня будут обращать на меня внимания, тем лучше. В городе я немного поколесил по улицам — не только ради страховки, но и затем, чтобы получше изучить местность, и к месту встречи со Стариком подъехал с небольшим опозданием.

Возле универмага на центральной площади было много людей и много машин, место для стоянки нашлось не сразу. Я шел, отыскивая в многоколесной толкучке машину Старика, но он заметил меня первым и дал для ориентира короткий гудок.

В машине их было двое — Старик и худощавый парень с острым и будто застывшим в постоянном напряженном сосредоточении лицом. Он называл себя Гонта, под этим именем я его знал и не требовал большего. — Гонту к нам привел Старик, их знакомство началось лет десять назад еще во время афганских событий и возобновилось после случайной встречи на московской улице. Я знал Гонту лишь со слов Старика, но он поручился за него, и этого было вполне достаточно.