Мария Брикер - Шарф Айседоры

В ресторане веселье было в самом разгаре. Пол превратился в разноцветный ковер из конфетти, на столах и стульях змейками висели разноцветные ленточки, звучал Венский вальс, мигали новогодние гирлянды. Народ в нарядных туалетах активно квасил глинтвейн и шампанское и фланировал к праздничному шведскому столу, чтобы побаловать себя запеченными молочными поросятами с зеленым горошком и хреном и другими вкусностями. Столы ломились от еды, глаза разбегались от изобилия. Варламова с подружкой, к счастью, в ресторане не оказалось. Счастливый Кислер усадил его за столик и, извинившись, удалился, развлекать других гостей, периодически бросая на Леву страстные взгляды.

Левон накидал в тарелку еды, налил глинтвейн, уселся обратно и принялся хмуро ковыряться в тарелке. Аппетита не было, ныло колено, тянуло в сон, толпа пьяных австрияков и немцев раздражала, бесила музыка, да и Новый год не предвещал ничего хорошего.

За его столик присел Панкратов с бокалом шампанского.

– Скучаем, солнышко? – ехидно поинтересовался он.

– Здесь занято, – буркнул Лева, с трудом удерживаясь, чтобы не всадить Филиппку вилку в глаз.

– Разве? – сделал удивленные глаза Панкратов. – А мне показалось, что ты совсем одна и тоскуешь.

– Этот вечер я собираюсь провести с господином Кислером. Скоро он вернется.

– Так я тебя пока развлеку, пока Клаус не пришел, – усмехнулся Филипп.

– Предпочитаю одиночество, – прорычал Лева и подумал: ну почему мужики такие тупые! Понимают, только когда им по яйцам ногой дашь, и то не всегда.

– Придется тебе мое общество потерпеть, – неожиданно серьезно сказал Панкратов и, склонив голову набок, добавил задумчиво: – Удивительно, ты и правда на Копылову очень похожа, даже вблизи не отличишь. Ну просто одно лицо! А как здорово ты разыграла сцену знакомства с Варламовым у стойки регистрации: «Ваша картина висит у меня не стене», – хохотнул Филипп. – Ты прекрасная актриса, солнышко.

– Филипушка, радость моя ненаглядная, ты с горы сегодня не падал, случайно? – рассмеялся Левон, получилось натужно: не готов он был к такому быстрому разоблачению. Чем, интересно, он выдал себя? Свет в ресторане приглушенный. Панкратов его видел днем, и прокатило. Может, Копылова свинину не ест, подумал Лева и, изобразив на лице отвращение, отодвинул тарелку.

– С горы падала ты, радость моя, – невзначай заметил Панкратов. – Что, хавка не понравилась? А я просто в восторге от местной кухни.

– Давно не каталась, потеряла форму, – кокетливо сказал Левон, краем глаза он заметил Клауса. Даже в полумраке зала было видно, что он стал малинового цвета от злости и ревности. Если бы не гость, отвлекший хозяина желанием выпить с ним на брудершафт, Филиппку однозначно не поздоровилось бы. – Давай, Филипушка, выпьем. За счастье в Новом году и за отличную спортивную форму, – поднял свой бокал Левон, широко улыбнулся, состроил Панкратову глазки и потрепал его по щеке. Лицо Клауса вновь поменяло цвет, он рыпнулся в их сторону, но его перехватила толпа подвыпивших гостей и усадила за свой столик. Какая жалость, подумал Лева, чокнулся с журналистом и выпил залпом стакан глинтвейна. В носу защекотало от запаха гвоздики и мускатного ореха, внутри разлилось приятное кисловато-сладкое тепло, стало весело. Да, он не имел права веселиться, потому что он – убийца. Но, в конце концов, сегодня Новый год!

– Давно не каталась, говоришь. Ну-ну, – расхохотался Панкратов, опрокинув в себя напиток, и Левон понял, что прокололся. Идиот! Он ведь читал интервью Копыловой, которое она дала перед отъездом. Как он мог забыть? Как он мог забыть о том, что в этом злосчастном интервью Ксения мотивирует свое решение поехать на горнолыжный курорт желанием научиться наконец-то кататься на лыжах! И добавила, что прежде она отдыхала только в жарких странах, предпочитая море. Панкратов его подловил. Сволочь такая! Его позорное падение журналист видеть не мог. Упал Левон на трассе в Цурсе, в нескольких километрах от Леха. Да и какая разница, падал он или нет? Филипп прекрасно видел, как катается Левон. Можно было бы возразить, что перед поездкой Ксения позанималась с инструктором, но дураку ясно, что за пару занятий научиться так кататься – невозможно. У Левона три года упорных тренировок на это ушло. Варламову просто в голову не пришло его предупредить, что Сю практически не умеет кататься на лыжах. Режиссер был уверен, что Левон, так же как и владелица косметического концерна, даже палки держать не умеет. Дело дрянь, подумал Левон. Как же он устал от этой комедии!