Стенли Эллин - Исполнитель

Голова мистера Крэбтри гудела от накопившихся в ней вопросов, но, прежде чем он смог что-то сообразить, голос энергично произнес:

– В таком случае желаю удачи, – а затем послышался щелчок: собеседник на другом конце провода повесил трубку. Когда же мистер Крэбтри хотел сделать то же самое, то обнаружил, что его пальцы вцепились в трубку с такой силой, что ему пришлось с болью отдирать их от нее.

Направляясь в первый раз по указанному адресу, мистер Крэбтри был вполне готов к тому, что нужного дома не существует в природе. Однако, к его удивлению, дом оказался на месте. Обнадеживая своими размерами, он кишел обитателями, которые плотно заполняли собой многочисленные лифты, а в коридорах проворно обегали мистера Крэбтри, глядя сквозь него с профессиональным безразличием.

Его контора тоже оказалась на месте, скрытая от посторонних глаз в дальнем конце извилистого коридора, расположенного отдельно на верхнем этаже – мистер Крэбтри не обратил бы внимания на этот факт, если бы не лестница, ведущая из холла наверх, где она заканчивалась открытой дверью. За дверью проглядывало нечто серое, и, приглядевшись, мистер Крэбтри обнаружил, что это небо.

На двери красовалась табличка с четко выгравированной надписью:

"Филиал Крэбтри. Отчеты”, и это было самым впечатляющим в конторе.

Открыв дверь, можно было оказаться в невероятно маленькой узкой комнате, казавшейся еще меньше из-за внушительных размеров мебели, заполнявшей пространство. Направо, рядом с дверью, помещался гигантский канцелярский шкаф, рядом, плотно втиснутый в оставшееся у стены пространство, стоял такой же огромный стол. Вращающийся стул завершал картину.

Всю противоположную стену занимало окно. Оно было под стать мебели.

Огромных размеров, как в ширину, так и в высоту, оно удивительно гармонировало с обстановкой комнаты. Подоконник едва доходил мистеру Крэбтри до колен. Он заглянул за него и почувствовал мгновенный приступ дурноты – внизу зияла пропасть, при виде которой кружилась голова. Жуткое впечатление усиливала слепая, без единого окна, стена здания напротив.

Одного взгляда оказалось достаточно: с этого момента мистер Крэбтри накрепко запер нижнюю секцию окна, пользуясь в случае необходимости только верхней.

Ключи лежали в ящике стола. В другом ящике он нашел ручки, чернила, коробку с перьями, пачку промокательной бумаги. Были там и другие канцелярские принадлежности, не столько полезные, сколько радующие глаз. Запас марок также был под рукой. Но приятнее всего было увидеть солидную пачку почтовой бумаги, причем на каждом листе наверху было вытиснено: “Филиал Крэбтри. Отчеты”, номер конторы и адрес. В восторге от своего открытия мистер Крэбтри дерзким росчерком пера нанес несколько пробных линий и сразу же, испугавшись своей расточительности, разорвал листок на микроскопические кусочки и выбросил их в корзину для мусора, стоявшую тут же у его ног.

Покончив с развлечениями, мистер Крэбтри сосредоточился на делах, требующих немедленного исполнения. Пристального изучения требовала устрашающая кипа публикаций, низвергнувшаяся на него из шкафа. Мистер Крэбтри сидел над ними, вглядываясь в каждую строчку, и тем не менее, подходя к концу каждой страницы, начинал испытывать адские муки. Его терзал страх ненароком пропустить какое-нибудь название, из числа внесенных в список (который, как и было обещано, он нашел в столе), и снова и снова он возвращался к началу страницы. При этом его мучило сознание своей вины: да, он бездельничал на работе, тратил попусту драгоценное время, и тяжкий стон исторгался из его груди, когда, еще раз дойдя до конца, он не находил того, чего, собственно, и не хотел найти вообще.

Временами чудовищная гора периодики казалась ему неиссякаемой. Едва вздохнув с облегчением при виде продвижения вперед, он тут же погружался в мрачные раздумья, предвидя доставленную с утра новую пачку газет и журналов, которую придется, естественно, прибавить к имеющейся кипе.

Тем не менее в угнетающей атмосфере будней иногда случались и передышки. Таковой, например, была для него подготовка ежедневного отчета. К своему удивлению, мистер Крэбтри начал даже находить удовольствие в этом занятии. Счастливая пауза другого рода случалась каждый раз в конце недели, когда ему доставляли плотный конверт, в котором до последнего доллара содержалось все его недельное жалованье.

Но и тут чистая и светлая радость от этого события омрачалась одним обстоятельством.