Никита Воронов - Огненный лис

— Конечно, золото партии…

— А и я давеча слышала, — подала голос маленькая бабушка в платочке, что хоронят бандюков-душегубов. Самых, что ни на есть, главных по всей России.

— Точно! Писали в газете. Два вора в законе…

— Стыдно, граждане, — упрекнули из толпы. — Стыдно ведь напраслину-то на усопших возводить. Грех это!

— А чего такого?

— Вы что, не видите, сколько народу пришло в милицейской форме? Полковники разные, майоры, даже один генерал. И сюда в сопровождении машин с мигалками приехали.

— Точно. Сам видел. С чего бы это менты к бандитам на похороны пошли?

— Наверное, общественный порядок охраняют.

— Ага, как же! С цветами, с венками…

— Я думаю, министров каких-нибудь хоронят. Или депутатов.

— Может, и так… Пойди теперь, разберись, кто ворюга, а кто в правительстве заседает.

— Они друг друга стоят — и те, и эти!

Оркестр тем временем смолк. Гробы установили на специально смонтированные тумбы, сняли крышки — и родственники зарыдали в голос, как по команде.

Бандитский батюшка зашелся в молитве. Добросовестно отчитав все, что положено, он замолк и прислушался к воцарившейся окрест тишине… а потом вдруг чихнул так, что стайка ворон на окрестных деревьях стремительно взмыла под облака.

Присутствующие заволновались, но в конце концов посчитали происшедшее добрым знаком. Вновь всхлипнул оркестр, затянула что-то ведущая скрипка…

Можно прощаться.

Народ, выстроившись в колонну по одному, потянулся к покойникам.

Первыми забились в рыданиях, запричитали родственники, за ними, в строгом соответствии с неписаной иерархией — остальные. Кладбищенские бомжи кучковались отдельно, ждали щедрот в виде милостыни и остатков еды.

Кто-то пару раз порывался толкнуть речь, однако вмешались распорядители: чай, не на митинге, не на сходняке и не на совете директоров, нечего словоблудить. К тому же, возникла проблема с траурными венками — из их оказалось такое великое множество, что вскоре стало невозможно подойти к гробам на более-менее пристойное расстояние.

Тимур Курьев окинул происходящее презрительным взглядом, отошел в сторону и закурил.

— Отлично сработано, — подумал он. — Слезы, прощания… молодцы «родственники»!

Дело в том, что настоящих родственников ни у Болотова, ни у Булыжника не было. Старый вор в законе их отродясь не имел, даже матери своей не помнил. А бывший полковник медицинской службы… Жена развелась с ним, когда Болотов ещё отбывал срок за взятки, удачно вышла замуж второй раз и выехала на постоянное место жительства в Израиль. Сын вырос, закончил военное училище и погиб в девяносто пятом под Алхан-Юртом.

В общем, «родственников» на похороны Курьеву пришлось просто нанять в самодеятельном театре при Доме культуры водопроводчиков. Получилось недорого, очень пристойно и благородно.

Тимур Курьев расположился так, чтобы иметь возможность без помех изучать собравшихся. Это было непросто: толпа непрестанно передвигалась, перетекала с места на место, люди в ней тасовались, как карты в колоде умелого шулера.

И все же, Тимур успевал примечать все, что нужно.

Вот сыскари из Невского района. Вот городская прокуратура. Рядышком жмутся несколько депутатов Законодательного собрания и чиновников из Смольного. В конце аллеи, на почтительном расстоянии, переминается с ноги на ногу милицейский наряд.

Отдельно сгруппировались очень серьезные, дорого, но безвкусно одетые дядечки в возрасте и так называемые «правильные пацаны», представляющие криминальный мир города. Среди множества знакомых лично или заочно воров-«законников», «положенцев», «авторитетов», «лидеров», «бригадиров» и просто ветеранов различных группировок, наметанный взгляд Курьева сразу выделил несколько новичков, только что приобщенных или, как говорится, «подтянувшихся» к миру организованной преступности. Тимур нехорошо усмехнулся: люди без будущего, расходный материал…

— Привет!

— Привет.

Мимо Курьева прошмыгнул, озираясь по сторонам, старый знакомый его по имени Алексей и по прозвищу Уж. По христианскому обычаю швырнул горсть земли на крышки гробов, которые уже опустили в могилы — и сразу же растворился в толпе.

Несколько лет назад они с Ужом вместе неплохо потрудились.

Алексей до эпохи всеобщего бандитизма работал в морге. Но вот, изменился мир, изменились экономические условия, и бывший санитар решил переквалифицироваться в кооператора. Надоело Ужу трупы по холодильникам растаскивать, и начал он прятать по этим же холодильникам скоропортящиеся продукты, вроде мясных полуфабрикатов и масла подсолнечного.