Джеффери Фарнол - Тайна Лоринг-Чейза

Дэвид, в свою очередь пробормотав слова благодарности, коснулся губами маленьких крепких пальчиков миссис Белинды и проводил ее взглядом. Белинда исчезла быстро и тихо, словно тень, и Дэвид еще долго терялся в догадках, почему она показалась ему такой несчастной. Потом понял: из-за седины.

- Да, - вздохнул сэр Невил, - пожалуй, я смогу уснуть. Впрочем, как знать! Бессонница стала для меня настоящим проклятьем, сэр. Ложиться в это время в постель - только зря мучиться, и я часто брожу по дому, как неприкаянный. Так что, если вдруг услышишь спозаранку мою колченогую походку, знай: это мое проклятье... Теперь я понимаю, что спать, не видя снов, - это самый настоящий дар небес... Все забывается, стихает боль, душевная и телесная, восстанавливаются силы... А вот и Джордан, он посветит тебе и проводит до постели. Доброй ночи, сэр. Желаю крепкого сна!

Глава XV,

в которой происходят некие ночные события

Эту вещь зоркий взгляд Дэвида заметил сразу, как только за молчаливым слугой закрылась дверь. Мельком оглядев богато убранную комнату с дорогой мебелью, великолепными коврами и стенами, обитыми кожей, молодой человек почувствовал желание получше рассмотреть картину, которая, по-видимому, не просто висела на стене, а была в нее вделана. Картина представляла собой портрет джентльмена в парике. Тяжелые черты лица на темном фоне и мрачный взгляд придавали джентльмену чрезвычайно зловещий вид. Его взгляд исподлобья как будто следил за каждым движением гостя и словно стремился привести его в замешательство. И действительно, портрет так действовал Дэвиду на нервы, что он почти бессознательно все время ловил на себе неодобрительный взгляд со стены и сам то и дело поглядывал на сурового джентльмена.

Забравшись наконец в постель, Дэвид попытался уснуть, но по-прежнему не мог отделаться от лица на картине, которое так и стояло у него перед глазами. Пролежав с четверть часа, он вновь почувствовал то же смутное, безотчетное беспокойство, что испытал за ужином. Картина, темная спальня, самый воздух спальни, казалось, таили угрозу. Наконец, движимый неясным побуждением, сам себе удивляясь, Дэвид выскользнул из-под одеяла, ощупью добрался до двери и на всякий случай повернул ключ. Потом усталость взяла свое, и он все-таки уснул.

Однако спустя какое-то время его разбудило тревожное видение, которое Дэвид тут же по пробуждении забыл. Комнату заливал лунный свет, и джентльмен в парике смотрел совсем уж злобно. Дэвид усмехнулся своим страхам и, сладко потянувшись, уставился на портрет, словно играя с ним в гляделки. Интересно, лениво гадал он, кем был этот человек?

Вдруг его словно подбросило. Он мгновенно сел на постели и пристально вгляделся в портрет. Ему показалось, будто глаза на нем мигнули... Дэвид застыл в полной неподвижности и, внутренне напрягшись, едва дыша, не отрывал взгляда от портрета... Глаза в лунном свете казались настоящими, живыми... потом от напряжения в собственных глазах Дэвида поплыл туман, а когда в них снова прояснилось, свирепое лицо на портрете как будто ослепло.

Откинув простыни, Дэвид спрыгнул с кровати, схватил стул и, поставив его под картиной, взобрался ногами на мягкое сиденье. Вблизи глаза на портрете оказались выписанными такими же мазками, как и все остальное. Он разозлился на себя за глупость, слез со стула, и все же что-то в темной комнате, в глубокой тишине огромного дома - он и сам не понимал, что именно, - вызывало озноб, хотя ночь стояла теплая.

Дэвид подошел к открытой створке зарешеченного окна и облокотился на подоконник. Вдыхая аромат жимолости, он смотрел вниз, на широкую мраморную террасу. Луна серебрила газоны, застывшими черными силуэтами стояли стройные деревья. Ничто не нарушало тишину, ни один лист не шелохнулся. Дэвид почти успокоился, когда минуту спустя от мрачных теней деревьев внезапно отделилась еще одна тень и крадучись двинулась к дому. Бесформенная, безликая, неслышно скользила она, приближаясь к стене. Наконец Дэвид сумел разглядеть мужскую фигуру. Человек замер, озираясь по сторонам, потом еще сильнее пригнулся и исчез за углом.

Дэвид отвернулся от окна, постоял и, сам не зная зачем, начал торопливо одеваться. Он уже потянулся за курткой, и тут ему послышался какой-то звук за стеной. Дэвид замер, неясный звук повторился. Он напоминал осторожные шаги прихрамывающего человека.

Дэвид натянул куртку, сунул руку в карман и стиснул серебряную рукоятку пистолета. Затем, зажав башмаки под мышкой, подкрался на цыпочках к двери и тут же остолбенел от изумления, ибо как раз в эту секунду, несмотря на то что он перед сном повернул ключ, дверь начала медленно, бесшумно открываться.