Татьяна Рябинина - Приют одинокого слона, или Чешские каникулы

Он взял с кровати одеяло, подушку и пошел спать в гостиную. Из спальни доносились рыдания Лиды. “Господи, да когда же она угомонится?” - взмолился Миша и вдруг услышал сдавленный крик и грохот.

Лида лежала на полу без сознания. Старенькая ночная рубашка задралась, обнажив сильно располневшие за последнее время ноги: окончив институт, Лида ни дня не работала, сидела дома и от скуки ела все, что не прибито. Миша поднял ее, положил на кровать, пощупал пульс - частый, но глубокий.

Что надо делать при обмороке? Он сходил на кухню, набрал в рот воды, брызнул - никакого результата. Был бы нашатырь, так ведь нет. Он читал, надо где-то что-то нажать. Только вот где? И что? Время шло, Лида в сознание не приходила. Миша вызвал “скорую”, но буквально за пару минут до появления врачей Лида глубоко вздохнула и открыла глаза.

- Ей весь день было нехорошо, - пряча глаза, объяснял Миша. - А потом она встала с постели, хотела воды попить - и упала.

Пожилая усатая врачиха переглянулась с молоденьким фельдшером. Она пощупала Лиде пульс, измерила давление и вывела Мишу в коридор.

- Вот что, молодой человек, - сказала она вполголоса, - накапайте ей валерьянки капель тридцать, а еще лучше - трахните как следует, если сможете. И в следующий раз вызывайте психиатрическую бригаду.

Не успел он возмутиться, врачиха в сопровождении фельдшера направилась к выходу. Закрыв за ними дверь, Миша вошел в спальню. Лида смотрела на него, часто моргая.

- Я слышала, что они тебе говорили. Но мне действительно стало плохо, - сказала она умирающим голосом. - Я встала, и у меня закружилась голова.

- Ладно, успокойся, я верю, - Миша наклонился и поцеловал ее в лоб. - Спи.

- А ты? Не уходи!

Он покорно сходил в гостиную за одеялом и лег. Часы показывали половину второго. А утром вставать в семь. Все повторяется. С Диной они ругались как раз по ночам. А утром, злые, невыспавшиеся, вместе ехали на работу и там продолжали срываться друг на друге.

Миша погасил свет, и тут Лида переползла со своей половины кровати, забралась под одеяло, положила голову ему на плечо.

- Мишка, ты прости меня, а? Я ведь не для себя. Я на себя совсем ничего не трачу. Мало ли что может случиться…

- Хорошо, Лидуша, давай спать. Только не пугай меня так больше.

Миша осторожно высвободил руку, но Лида прижалась к нему снова.

- Мишка, я не буду больше экономить. И с карточек буду тратить. И шмоток куплю целый шкаф. И даже собаку - какую захочешь…

- Договаривай!

- Что? - не поняла Лида.

- Да пауза твоя - договаривай! Ты говоришь: я буду хорошей девочкой, только… Только что?

- Давай поедем в Прагу? - помолчав, то ли ответила, то ли спросила она.

- Снова здорово! Лида, не начинай все сначала! Не хочу я ехать в Прагу. И Генку видеть не хочу. Пусть подавится этими пятью тысячами. Тем более, как выяснилось, у нас есть в шесть раз больше.

Лида снова зашмыгала носом.

- О черт! Лида! Да что тебе далась эта Прага? Если тебе так хочется, давай купим путевки и поедем вдвоем. Пока действительно можно без визы.

- Я хотела, чтобы все вместе. Как раньше, - Лиды всхлипывала, как маленький ребенок. - А если Генка действительно не виноват?

Надо было что-то решать, и немедленно, иначе Лида не успокоится.

- Хорошо, - Миша решил пойти на компромисс. - Если все остальные поедут, то и мы поедем. Если нет - значит, нет. Согласна?

- Да, - Лида звонко чмокнула его в ухо и уползла к себе.

Миша закрыл глаза и на волне зыбкой дремоты унесся туда, где море меняет цвет от бирюзы до индиго, а воздух пахнет разогретой сосновой смолой…

* * *

1996 год

Мише не верилось, что все наконец-то закончилось. Что жизнь, похожая на ночной кошмар, позади, а впереди - только огромное бесконечное счастье с милой очаровательной Лидочкой. Ему казалось, что он откроет глаза и вместо салона самолета увидит обои в сиреневый цветочек, абстрактную картину в духе Малевича, висящую напротив кровати, и черные Динины волосы, кляксой расползшиеся по подушке. Но нет, мерно гудели моторы, где-то внизу клубились облака, а рядом сидела Лидочка, самая замечательная девушка в мире, ставшая позавчера его женой.

Сколько Миша помнил себя, ему постоянно не везло. С самого детства. Есть такие люди, которые будто притягивают к себе всевозможные несчастья. Самое обидное, что Мишины беды, словно невкусная конфета в яркий фантик, были завернуты в кажущуюся удачу. Родители с большим трудом достали ему путевку в лучший пионерлагерь - на второй день смены Миша сломал ногу. На него обратила внимание первая красавица всех трех восьмых классов - и его неоднократно за это били. Он без труда поступил в электротехнический институт - а потом не мог найти работу.