Нора Робертс - Ошибка смерти

– Трина сказала мне, что у нее есть новый продукт, который, я цитирую: «Надерет задницу зимней сухости кожи». Она даже дала мне бесплатный пробник. О, смотрите, Мэвис собирается открыть подарок Пибоди. Как я хочу на это поглядеть!

– Она нервничает. Пибоди, – пояснила Ева. – Стоит, потеет, боится, что Мэвис не так обрадуется, как ей хотелось бы. Дарить подарки – это сущая пытка.

Но когда Мэвис подняла крышку коробки, на ее лице застыло ошеломленное выражение, а все, кто стоял достаточно близко, чтобы увидеть содержимое коробки, дружно ахнули.

– О, Пибоди!

Такой восторг, такой благоговейный трепет слышался в голосе Мэвис, что Ева поняла: Пибоди попала прямо в цель со своим подарком.

Мэвис вынула из коробки крошечные башмачки и чепчик, связанные из пушистой шерсти нежных пастельных тонов всех цветов радуги. Еве показалось, что все женщины в гостиной сейчас расплавятся и потекут. А когда Мэвис извлекла одеяльце, все стали громко ахать и восторгаться. Со всех сторон потянулись пальцы, чтобы пощупать и погладить.

– Оно очаровательно, – сказала Мира. – Просто прелестно. Пибоди только что подарила Мэвис фамильную драгоценность.

Очарованная Мэвис сумела, действуя руками, как рычагами, выжать себя из кресла и восторженно обняла Пибоди. Раскрасневшаяся, сияющая Пибоди принимала комплименты.

– Ну, раз уж ты встала, – торжественно начала Пибоди, – тебе предстоит принять еще один последний подарок. От хозяйки этого дома. Даллас?

– О боже, моя очередь.

Ева отставила в сторону коктейль и пересекла комнату. Поскольку Пибоди пропилила ей все мозги, объясняя, как это следует делать, она взялась за один угол покрывала, в то время как сама Пибоди взялась за другой.

Когда они сдернули драпировку с кресла, Мэвис ухватилась обеими руками за сердце.

– Вот черт! Вот черт! Да это же то самое, какое я хотела! Ой, ой, смотрите, какие цвета! И я всю дорогу на нем просидела! Я ж понятия не имела! Даллас!

Теперь для Евы настал черед медвежьих объ-ятий.

– Это же супер. Последняя модель. Такого не бывает! Ты не обязана делать подарки. Ты же все это устроила.

– Ну, ты мне будешь рассказывать! – Ева знала, что именно такой ответ заставит Мэвис засмеяться, а не заплакать. – Давай попробуй, как оно качается.

Убедившись, что праздник подошел к концу и никакой катастрофы не случилось, ни у кого не начались преждевременные роды, а вокруг одни счастливые лица, Ева поняла, что одержала победу.

И еще она решила, что теперь заляжет в горячую ванну-джакузи с целым ведерком коктейлей и будет пить, пока не впадет в коматозное состояние.

– Парни возвращаются, – объявила Пибоди. – Они погрузят твои подарки, Мэвис. Мы с Леонардо и Макнабом затащим все в твою квартиру.

– Я вам помогу, – вызвалась Трина.

В этот день волосы Трины, которую Ева боялась до смерти, были уложены в сложную систему косичек и завитушек. И при этом они были выкрашены в царственный пурпурный цвет. Она повернулась к Еве.

– Тебе пора на процедуру.

– Не начинай. Я накачана алкоголем и сахаром.

– Ты все отлично устроила. Имеешь право на отдых. Садись, Мэв, ноги пожалей.

– Не могу, я на взводе. Не могу дождаться, пока Леонардо поднимет все это в квартиру. Все было потрясно, Даллас. Просто суперобалденно. Но я должна тебя еще об одном попросить.

– Мы что-то пропустили? – Ева огляделась кругом. – По-моему, во всем Манхэттене не осталось ни единой детской вещички.

– Нет, я говорю о Тэнди. Она все еще не отвечает. Уже несколько часов прошло, и мне все мерещится, что она одна у себя в квартире и у нее схватки. Я хочу к ней заглянуть. Ты поедешь со мной? Пожалуйста?

– У тебя был трудный день, – напомнила ей Трина. – Тебе надо вернуться домой и отдохнуть.

– Я просто не могу, я не успокоюсь, пока не увижу, что с ней все в порядке. У нее же никого нет. А я… у меня всего так много…

Ева вмешалась, чувствуя, что подступает новый приступ слез.

– Конечно, подумаешь, большое дело. Мы заглянем к ней, а потом я отвезу тебя домой.

Это означало, что ей не скоро удастся расслабиться, зато она будет избавлена от таскания подарков из дома. И, разумеется, теперь на нее возлагалась ответственность за усталую, эмоционально неуравновешенную беременную женщину.

– Об одном тебя прошу, Мэвис: не рожай в мою смену, – предупредила Ева, усаживая подругу в машину.

– Я в порядке, не волнуйся. Просто устала немного. Прости, я повесила на тебя Тэнди, а сама ушла в кусты, но тут уж я ничего не могу поделать. Мы с ней залетели практически одновременно, и все эти месяцы мы с ней были… ну… такие закадычные беременные подружки, и я с ней говорила всего пару дней назад. Она только и знала, что твердила мне: «Не могу дождаться субботы». И рассказала, что разорилась на новый наряд для праздника. Она не могла об этом забыть, Даллас.