Билл Белинджер - Самая долгая секунда

Около двух часов ночи я неожиданно проснулся.

Во сне я вдруг случайно нашел ответ на один из вопросов, мучавших меня. Я вдруг понял, откуда взялось имя, под которым Розмари жила в Актон Плаца. О’Ханкстрем была анаграмма имени Колонел Херстман. Но я по-прежнему не знал, кто такой Колонел Херстман. Это имя не вызывало у меня никаких неприятных ассоциаций, только чувство, что я был хорошо знаком когда-то с этим человеком, что он был моим другом. Мне очень хотелось найти его и заручиться его поддержкой. Я был уверен, что Розмари превратила имя Колонела Херстмана в анаграмму, потому что считала, что я смогу разобраться в перестановке букв.

Успокоившись, я снова лег и заснул. И опять мне стал сниться мой постоянный кошмар. Мне снилась опять та же длинная темная комната с одним освещенным углом. В темноте что-то происходило, но я не мог понять что. По комнате двигались какие-то тени. Я проснулся с ножом в руке, весь в холодном поту. Через грязное окно в комнату проникал дневной свет.

В дешевом кафе, расположенном недалеко от гостиницы, я позавтракал. За чашкой кофе я еще раз стал рассматривать открытку, которую нашел у Розмари. Вдруг я заметил на открытке малюсенькую дырочку, сделанную, очевидно, иголкой. Она была сделана на одном из небоскребов. Это было явно неспроста.

Причина была ясна. Розмари указывала таким образом на то место, где она будет ждать меня во вторник в десять часов утра, о чем она написала мне на открытке. Она явно предполагала, что я хорошо знаю это здание, так что ее скрытый намек я должен был разгадать. Но мне это здание было абсолютно незнакомо, я даже не мог представить себе, где оно находится.

Я пошел с открыткой в городскую библиотеку. Но даже с помощью карты города я так и не смог определить местоположение небоскреба.

На метро я отправился обратно. На Четырнадцатой улице я вышел. У меня не было никакой цели, просто грохочущая подземка мне надоела и я решил дойти пешком до своей гостиницы. Недалеко от гостиницы я увидел объявление на стене старого, покрытого грязью и копотью, шестиэтажного дома: требуется опытный рабочий-металлист.

В доме было расположено много производственных мастерских. На старом, еле живом лифте, который двигался очень медленно и дребезжал так, будто он вот-вот развалится, я поднялся на шестой этаж. Здесь располагались мастерские фабрики цветного стекла Варнера. Помещения были похожи на пещеры. Все было покрыто зернистой пылью. У окна стояли три письменных стола, отгороженные от остального помещения стеллажами. Все оставшееся пространство было заставлено тяжелыми деревянными столами, на которых стояла готовая продукция — изделия из стекла.

Ко мне подошел человек, представившийся старшим рабочим, и спросил, чего я хочу. Я написал, что ищу работу.

Он сказал, что его зовут Хайнес, затем спросил, какая у меня квалификация. Я написал, что я серебряных дел мастер и смогу вполне работать рабочим-металлистом.

Он понял, что я ранен, но что со мной произошло на самом деле, конечно, не мог предположить. Он повел меня в конец огромного зала, объяснив по дороге:

— Постоянно у нас работают только четыре человека. Художник, который создает эскизы, два стекольщика и один рабочий-металлист. Я понемногу помогаю всем.

Хайнес остановился у большого станка, на котором лежало несколько балок из свинца, изогнутых в форме буквы «U», затем взял кусок неровного синего стекла и протянул его мне.

— Посмотрим, что вы можете. Сделайте раму для этого куска стекла.

Работа была для меня несложной, даже довольно примитивной по сравнению с тем, чему я научился у Бианки. Хайнес проверил мою работу и одобрил ее.

— У вас получилось довольно хорошо для первого раза. Есть, правда, одна маленькая хитрость для того, чтобы стекло крепче держалось в раме. Но вы быстро научитесь.

Я дал ему свои данные для анкеты, сказав, что меня зовут Рокс и живу я в гостинице «Кастилло». Очевидно, он первый раз слышал об этой гостинице. Это меня вполне устраивало.

Мы пожали друг другу руки и договорились о том, что я завтра же приступлю к работе. Это место работы мне подходило по двум причинам. Во-первых, я мог сэкономить таким образом деньги, которые я взял у Розмари и которые, возможно, придется использовать на более крупные и важные расходы. И, во-вторых, если полиции все-таки удастся напасть на мой след, то сам факт того, что я работаю, говорил бы в мою пользу.

Из вечерних газет я узнал, что труп Розмари уже обнаружен. Ее личность была сразу установлена, несмотря на то, что она остановилась в гостинице под вымышленным именем. По сообщению рекламного агентства, она довольно долго там уже не работала. Полиция предполагала, что она покончила жизнь самоубийством в приступе депрессии. Очевидно, только я знал истинную причину смерти Розмари.