Людмила Васильева - ...И двадцать четыре жемчужины

Только немногим было известно, что она принимала всевозможные подношения от тех художников, которые, как она выражалась, «понимали» ее. Для них она добивалась заключения выгодных договоров на крупные суммы. Потому и благодарили ее весьма и весьма щедро.

И вот сейчас, стоя у зеркала, она примеряла аметистовое ожерелье, привезенное знакомым художником из Индии. Но Шуневская была недовольна: «Ишь, решил отделаться такой пустяковиной. Ну что ж, учту это...»

Раздался телефонный звонок. В трубке звучал вкрадчивый голос Дальнева:

— Зинуша, когда лучше приехать?

— Который час? Одиннадцать уже? Я только встала. Ну в пять. Устроит? А ты будешь с Дутько?

— Да. Срочно с ним надо увидеться. Тебе хлопот никаких. Я его предупрежу, приедет пораньше и приготовит свое «фирменное» мясо.

«Ну как не ценить Сашу? — в который уже раз восхищалась Шуневская Дальневым. — В жизни у меня еще не было такого мужчины. За его спиной я чувствую себя уверенно и спокойно. Ведь он переделал всю мою жизнь... — Земфира оглядела комнату. — Все, все благодаря ему... Ну кем я была? Никем. А теперь — персона!»

Шуневской было приятно, что художники — а это были в большинстве мужчины — расточали ей комплименты. И ручку целовали. По правде говоря, она не обманывалась, знала: много было в этом неискреннего. И все равно было приятно.

В дверь позвонили. «Это Дутько!» Земфира звала его по фамилии — считала, что так более современно. Она сразу же повела его на кухню.

— Знаешь, Дутько, я слышала, что еще ни одной знаменитой поварихи история не знает. Изобретать блюда — привилегия мужчин, и ты уже это доказал.

— Согласен с вами, Зиночка. Пардон, а где мой фартук?

Дутько принялся за дело. А Земфира, удобно устроившись у окна и болтая, занялась собой: наложила на лицо тон, ловко подвела веки, подкрасила ресницы. Потом достала сигареты. Дутько проворно поднес Земфире зажигалку.

— Вы просто прелесть, Зиночка. Какие чудеса умеют делать с собой женщины! Вас просто не узнать. Да, я слыхал, вы опять собираетесь в отъезд? Куда, позвольте узнать?

— Саша обещал помочь насчет командировки в Будапешт.

Отпуская Земфире комплимент, Дутько про себя называл ее дармоедкой, транжиркой — не мог простить ей прошлое пренебрежительное отношение к нему. Теперь, слов нет, она с ним обращается по-дружески. Ну и хитра же!

Но и он тоже не простофиля — ведет счет потраченным деньгам на подарки ей, надеясь, что когда-нибудь заставит Дальнева возместить расходы. Он видел Шуневскую насквозь, и сейчас, занятый стряпней, представлял, как бы унизил эту самоуверенную бабенку, очутись она в зависимости от него.

Вскоре приехал Дальнев, и все трое уселись за стол в комнате. Дутько поднял бокал:

— За этот райский уголок и его очаровательную хозяйку.

От обильной вкусной еды и от выпитого мужчины разомлели. Они пересели в кресла, а Земфира направилась в кухню приготовить коктейли.

— Хороша твоя Галатея, — кивнул в ее сторону Дутько.

— Да и умница.

— А у тебя не было желания жениться на ней? Здесь ведь у тебя второй дом, — осторожно поинтересовался Дутько.

— Какая чушь. Мне это совсем не нужно. Я примерный семьянин. И ей так лучше. Мы с Зинаидой по работе связаны, и нам так удобнее. Живет одна: у кого вызывает сочувствие, у кого — надежды и поклонение. Да что тебе объяснять? Сам понимаешь. Давай-ка лучше о деле.

— Эх, Саня, не было бы забот, не попадись мы Эньшину. Как, гад, подловил! И как он узнал про наши старые дела?

— Это ли важно — как?!

Их сейчас объединяло одно чувство — ненависть к Эньшину: совсем непостижимым казалось, что какой-то проходимец так ловко, помимо их воли, смог стать новым членом их делового союза.

— Ведь теперь он из нас все жилы вытянет! — И Дутько вкратце передал последний разговор с Эньшиным, не жалея для него крепких слов.

— Ничего, дружище, — Дальнев положил руку на плечо приятеля, — с ним я буду улаживать все сам.

Земфира принесла поднос с напитками и подсела к мужчинам.

— Извини, Зиночка, мы все о делах и делах. Потерпи немного. — Дальнев нежно обнял ее за талию.— В организацию, которую мы обслуживаем, прислали нового зама... Соболева. Ему уже пришлось ко мне обратиться. Я дал понять, что оказал ему услугу. Кажется, с ним не будет особых сложностей... Ну а теперь «последнее». — Дальнев давал понять Дутько, что тому пора удаляться. — Я еду в Ереван, привезу новую партию «ювелирки». Сумеешь быстро реализовать?

— Постараюсь. Присылай, конечно.