Лин Гамильтон - Месть моаи

— Разве вы только что не сказали, что были там, когда Джаспер нашел ее, и вы не помогали ему закапывать ее? Не было ли бы это чересчур мудреной подделкой для человека, который не мог себе шнурки завязать: спрятать ее в каньоне в пустыне Атакама, чтобы вы смогли снять ее в тот момент, когда он ее нашел?

— Для человека, который сфабриковал, как он переплыл Магелланов пролив? — кисло спросила она.

— Аргумент принят, — сказала я. — А что вы сделали, когда Дэйв рассказал вам о своих опасениях насчет происхождения дощечки?

Она помедлила с секунду с ответом:

— Рассказала Джасперу, конечно.

— И какой была его реакция?

— Он расхохотался. Сказал, что Дэйв всегда был неудачником, сколько он его знает. «Самодовольный пустозвон», кажется, так он выразился. Он сказал, что поговорит с Дэйвом.

— И что, поговорил?

— Не уверена, но точно знаю, что это не имело значения, поскольку Дэйв никому ничего не сказал.

— Думаете возможно, что Джаспер убил Дэйва?

— Мне это действительно в голову приходило, но в полиции продолжали твердить, что это был несчастный случай. Очевидно, если слухи в баре верны, они так больше не считают. Но что это значит? Давайте допустим на минуту, что дощечка — подделка или даже настоящая, но не из Чили. Тогда Джаспер мог и убить Дэйва, чтобы он больше никому ничего не сказал. Я чувствую, что Джаспер вполне был способен на такое, чтобы спасти свою репутацию, но ведь Джаспер тоже умер. Кто убил его? Фэйеруэтер? Этот Сет?

— Я не знаю, — вздохнула я. — А имя Анакена что-нибудь значит для вас?

— Конечно, — кивнула она. — Это пляж. Я водила туда дочь как раз перед тем, как нас стали держать на казарменном положении. Вам следует там побывать, если вы еще туда не ходили. Там действительно растут пальмы, несколько штук, очень освежает, после всех этих скал и травы.

— Так значит, это конец документального фильма?

— Да, и конец «Кент Кларк филмз», — сказала она. — Я скоро заявлю о банкротстве, если только не произойдет какое-нибудь чудо.

— Вы не зарабатывали на всех этих эскападах Джаспера?

— Даже близко не было, — ответила она. — Мы разорились даже на последней, связанной с крепостью в Чили. Думаю, эта должна была добить нас. Дело в том, что она — завершающая. Джаспер собирался продвигаться дальше. Он сказал, что ему поступило предложение от одной крупной компании в Калифорнии и что его следующее большое приключение станет художественным фильмом. Кажется, он считал, что какая-то награда была уже у него в кармане. Он выдал мне эту маленькую деталь, когда приехал сюда. Я могла бы убить его.

Она покраснела:

— Это было просто такое выражение. Я не делала этого. Хотя не очень-то и расстроилась, когда он умер, даже наоборот. Я с трудом наскребла денег в самом начале. Он тоже вложился, но немного. Видите ли, он не очень-то желал тратить свои собственные деньги. Я заложила свой дом, потому что верила в засранца. Потом, когда мы наконец-то начали чего-то добиваться, он продвигается вперед и выше. Я все еще должна платить режиссеру и кинооператору, даже если они неудачники.

— Почему же вы все еще предоставляете им работу? — удивилась я. — Если они такая проблема для вас?

— Уволить их? Вы шутите? Поверьте, я не в том положении, чтобы так поступать, и оба прекрасно знают об этом. Мы ведь все соучастники. Мы все безвозвратно связаны, запятнаны мифом Джаспера Робинсона, иллюзией, для создания которой мы продали себя. В любом случае это уже не важно. Дело в том, что раз теперь Джаспер мертв, то и проект мертв. Очень жаль, ведь это была наша лучшая работа.

— Может быть, это прозвучит ужасно, — заметила я, — но разве нет вероятности, что теперь интерес к фильму возрастет, раз он мертв?

— Возможно, — в ответ Кент поискала что-то с минуту, а потом вытащила кассету и вставила ее в видеомагнитофон.

— Вот, будьте моей гостьей. Посмотрите это, — произнесла она. — Она все еще недоделана, но вы получите общее представление. Я даже вам ее перемотаю. Она никогда не попадет в эфир. Просто нажмите эту кнопку, когда закончите, и, если не возражаете, удостоверьтесь, что дверь заперта, когда пойдете, — сказала она довольно загадочно, а потом ушла. Я нажала кнопку «PLAY».

Кент Кларк не была полностью откровенна насчет видеокассеты, которую показала мне. Это был не документальный фильм. Это была месть. То, что появилось на экране, было не «Рапа-Нуи: разгадка тайны», ни капельки не похоже. Это было разоблачение мошенника, самый изощренный способ опорочить репутацию, какой я когда-либо видела. И сделано было очень искусно. Пленку можно было бы вполне использовать в курсе обучения киноискусству, чтобы показать, чего можно достичь при помощи аккуратного монтажа нескольких часов отснятого материала.