Антон Леонтьев - Шпионка, пришедшая с севера

— Таня! — услышала она чей-то голос.

Ее зовет к себе Создатель? Таня улыбнулась. Она встретится с мамой. Как же она мечтала об этом многие годы.

— Таня! Не засыпай, прошу тебя.

Голос настойчиво вторгался в ее сознание. Чьи-то цепкие пальцы тормошили ее за плечо. На том свете говорят по-французски? Она и не знала. Как все же забавно!

— Открывай глаза, живо, ты слышишь, что я тебе говорю!

Голос был ужасно похож на Пиин. Как она оказалась на том свете? Этого не может быть. Таня с огромным трудом раскрыла глаза. Перед ней стояла Пиа. Она находилась не в темной, сырой и мрачной камере, а в другом месте. Ну конечно, она же умерла…

Таня сладко зевнула и ощутила внезапную резкую боль. Такого не может быть. Если она умерла, то не может ощущать боль. Таня снова открыла глаза. На этот раз рядом никого не было. Она оглянулась по сторонам.

Небольшая уютная комната, похожая на палату. Так и есть! Она не умерла, она оказалась в тюремной больнице. Но как это произошло? Доминика над ней сжалилась? Таня не могла в это поверить. Вице-директор не относилась к тем людям, которые испытывали запоздалые угрызения совести.

— Ну наконец-то! — воскликнула Пиа и появилась около нее.

Значит, то, что она увидела, не было сном или галлюцинацией. Таня попыталась что-то произнести, но у нее не получилось, язык был шершавым, как наждак, а горло горело, как будто она проглотила ложку жгучего перца. Таня закашлялась и откинулась на подушку.

— Молчи, — сказала Пиа, заботливо поправляя одеяло. — Тебе нельзя говорить, у тебя ужасная простуда, кроме того, ты сорвала себе связки, когда звала на помощь. Но все хорошо, ты теперь в больнице. Тебя вылечат.

Таня в блаженстве закрыла глаза. Она не умерла! Как же все-таки хорошо быть живой. Это — великолепное чувство. Значит, она каким-то образом выбралась из карцера. Но что произошло? Она не успела получить ответ на этот вопрос, так как снова погрузилась в сон.

Ей снились огромные крысы, ростом с человека, которые на задних лапах шли стройными рядами по коридору. Таня проснулась от собственного крика. Горло резало, будто она проглотила кусок стекла. Сердце стучало, как бешеное. Она не могла вначале понять, где же она находится.

Ага, тюремный лазарет. Рядом, на стуле, примостилась Пиа. Она спала, свесив голову на грудь. Таня попыталась пошевелиться, это далось ей с трудом. Она опустила глаза и увидела, что от ее тела отходит несколько прозрачных трубочек, по которым бежит светлая жидкость. Дела так плохи, что поставили капельницы?

К Полесской подошел врач, молодой человек с усиками, и покачал головой:

— Госпожа Полесская, очень рад, что вы пришли в себя. Прошу вас, не волнуйтесь, все позади. Вы сейчас в больнице, мы поставим вас на ноги.

— Что… Что со мной? — просипела Таня, воздух вырывался из ее горла, причиняя неимоверную боль.

Врач строго произнес:

— Молчите, если не хотите окончательно потерять голос! После того ужаса, который с вами сотворили, вы должны прийти в себя. Я вам обещаю, что вы проведете под моим присмотром по крайней мере месяц. Вас никто больше не тронет.

Не тронет, пока она здесь. Доминика от нее не отстанет. Как только Таня снова окажется в камере, она возобновит свое преследование. Еще бы, Таня ее оскорбила, и вице-директор Святой Берты не может этого снести.

В больнице ее никто не трогал. Таня не могла есть, поэтому питательные растворы подавались ей внутривенно. Через несколько дней она почувствовала себя еще хуже, хотя не могла представить, что такое может быть. Раны постепенно заживали и ужасно болели.

— Ничего, все в порядке, — успокаивала ее Пиа. — Потерпи немного, Таня, совсем немного. Раз ты чувствуешь боль, значит, ты жива. Радуйся этому.

Она права. Но как же все-таки больно. Стиснув зубы, Таня лежала на кровати, стараясь ни о чем не думать.

Как она попала в тюремный госпиталь, каким чудом ей удалось вырваться от бешеной Доминики и почему вице-директор до сих пор не появилась здесь?

Все прояснилось спустя несколько дней. Пиа рассказала Тане, что же произошло:

— Как только ты не вернулась на следующее утро, я поняла, что дела твои плохи. Я стала требовать свидания с тобой, заявилась эта жаба Доминика, под глазом у нее сиял огромный фингал. Я так и подумала, что ты сопротивлялась, когда эта скотина к тебе приставала. Она мне заявила, что если я продолжу буянить, то меня ждет та же участь, что и тебя. И добавила, что крысы будут очень рады тобой поужинать.