Катер. Соланж. Альфред. Где они? На востоке, у ангара? Разве они не там должны пристать? Нет. Я услышал шум мотора, поискал взглядом катер и увидел его прямо перед домом, подтягивающимся к маленьким мосткам для купальщиков. Были видны пятна красного и зеленого света на носу и белая мигалка сзади, и я удивился — что это они делают, плывут среди здоровенных камней в этом мелководье. Альфред никогда не подвел бы сюда лодку: один удар волны, и стеклопластиковый корпус вдребезги разобьется о камни. Я стоял у трубы, держась одной рукой за кирпичи, и наблюдал за таинственным катером. Он проскользнул к мосткам, приостановился ровно на мгновенье — какой-то человек прыгнул с него, перелетел на мостки, и катер осторожно двинулся задним ходом — еще, еще, еще, — наконец развернулся, двигатель зарокотал на полных оборотах, и катер рванул к материку.
Я стоял неподвижно, не сводя глаз с чужака. Он нес в руке чемоданчик или сумку. Я прижался к трубе, укрылся в ее тени, чтобы меня не увидели. Плохо быть безоружным. В ход можно пустить только внезапность, и действовать против этого человека, кто бы он ни был, надо обдуманно и искусно.
Итак, что там, за спиной? Почему мне показалось, что здесь должен быть люк? Мысли панически помчались в десяти разных направлениях. Нет, я не помнил, чтобы внутри был какой-нибудь лаз, и понял, как я влип. Все было напрасно — весь этот путь от окна и через крышу, — теперь стою здесь, как пришитый, еще более беспомощный, чем раньше.
Я оторвался от трубы и пополз вниз, мимо обширного светового окна, вмонтированного в крышу над куполом. Скользя на заднице мимо стекол, увидел голубоватый свет, поднимающийся изнутри. И вот тогда обнаружил лестницу, которую искал. Затормозил прямо за окном. Под ним был купол Тиффани — в четырех или пяти футах от его застекленных рам. И там было приспособление для ремонта.
Кровельщики знали, что раз в несколько лет им придется подниматься сюда и промазывать стекла, так что они установили стремянку — поверх купола, прямо к световому окну. Я посмотрел, куда она поднимается, — да, все правильно. Одна рама с петлями, ее можно открывать и закрывать.
Поскорее прополз туда, подсунул пальцы под металлическую раму, отколупнул, открыл — шибануло волной теплого воздуха, хлынувшего из дома. Не теряя ни секунды, забрался внутрь, осторожно спустился на старую лестницу. Остановился, прислушался. Услышал, что звонят в дверь. Вот говнюк. Вежливый какой убийца.
Я быстро и осторожно слез по лестнице и скоро очутился в большом зале, там, где лежал в трансе, где оживил для себя последние дни Тони. Отряхнул руки, двинулся к двери, выходящей на главную лестницу. Остановился. Нет-нет. Нельзя там идти, нельзя пробираться вниз посреди дома — лестница открытая. Меня обнаружат в два счета.
Внезапно и пугающе наступила полнейшая тьма. Я взглянул вверх, на купол. Он больше не светился. Что такое? А, понятно. Добро пожаловать в дом Мэдди. Добро пожаловать в ее мир. Она всегда действует по плану, и часть теперешнего плана — вырубить электричество. Темнота дает ей единственно возможное преимущество.
Я выбрался в заднюю часть чердака. Кругом была абсолютная чернота. Спотыкался о стулья. Хламу не было конца. Пролез через все это. Прорвался. Вот черная лестница — крутая, ведущая в коридор для прислуги. Я нащупал ступени, оскользнулся и едва не упал. Кое-как спустился на второй этаж и при едва заметном свете обнаружил несколько дверей. Так, а вот и следующая лестничная площадка. Рванулся туда, нащупал могучие дубовые перила. Это — продолжение лестницы, прямой марш.
Я побежал вниз. Остановился. Нельзя шуметь. Нет-нет. Надо тихонько. Но надо спешить. Только так. Быстро прохожу вниз, останавливаюсь. Лифт прямо передо мной. Открыт? Да, можно различить, что кулиса поднята, то есть Мэдди где-то здесь, на нижнем этаже. Так… Кухня — впереди и слева, кладовая — впереди и справа.
Справа от меня была дверь. Я осторожно взялся за ручку, повернул. Приоткрыл дверь. Надо мной — насколько я мог различить — возвышалась огромная голова какого-то зверя. Американский олень. За ней — голова антилопы. Это бильярдная; я пошел через нее потихоньку, шаг за шагом, и мертвые животные таращились на меня стеклянными глазами. Входной вестибюль был впереди и справа, по ту сторону бильярда — за широким проемом в стене.
Еще шаг — я замер. Позади скрипнуло. Я слегка повернулся — снова скрип. Что это, фокусы старого дома или слабый, едва слышный стон половицы под ногой? Кто-то сзади, в кухне или даже в заднем коридоре? Но мог ли убийца Тони так быстро пройти на половину прислуги?
Читать дальше