Андрей Хазарин - Товар для Слона

Белецкий убрал акт экспертизы в папку, аккуратно сложил гармошкой диаграммы - они все время норовили скрутиться рулончиком. Вспомнил:

- Да, Николаич... Тормоза Ковалю делали на СТО "Алеко", улица Кобзаря, 197. Хозяин - какой-то Рудой Григорий Тимофеевич, но Шахраюка говорит, на самом деле станция принадлежит Слону.

- Ну-ка, ну-ка, ещё раз, а то я задумался.

Белецкий добросовестно повторил.

- Любопы-ытно... - протянул Кучумов.

Белецкий опустил глаза, ответил отрешенно:

- Да нет, Слон с мэром корешили, известный факт, такого друга он бы берег и лелеял... Разрешите идти, товарищ полковник?

- Идти ты, конечно, можешь, Виталич, но папочку эту мне оставь на вечерок - хочу посмотреть-почитать внимательнее, приглядеться, как умные люди бумаги пишут...

Дмитрий Николаевич смотрел вслед испарившемуся третьему заму и думал: "Оказывается, рано пока закрывать дело..."

Глава 30. По горячему следу

В шестом часу полковник Кучумов с третьей попытки вызвонил Слона по мобильнику и, изо всех сил сдерживая себя, чтобы ликование не прорвалось в голосе, предложил встретиться в кафе "Сераль", что возле ЧАДУ. Без трех шесть он подходил к перекрестку, но тут его окликнули из стоящей у бровки машины:

- Дмитрий Николаич!

Кучумов узнал знакомую "пятерку", подошел, сел внутрь. Дубов протянул руку, спросил:

- Разговор у нас долгий?

- Минут тридцать-сорок.

- Ага. Тогда, Антон, поезжайте к "Ваське Буслаю".

Столь нестандартное название носил крохотный, всего на шесть столиков, ресторанчик для очень богатых клиентов - во-первых, потому что находился на улице Псковской, во-вторых, потому что владел им господин Буслаенко Василий Хомич, прославленный в прошлом шеф-повар "Европы". Хомич оформил свое заведение под Ледовое побоище и кормил у себя в основном тех, кому не хотелось торговать мордой в ресторане отеля. Короче, малиновых пиджаков у него не бывало.

- Что это вы надумали, Борис Олегович... - недовольно пробурчал Кучумов.

- Ах, Дмитрий Николаевич, что вы надумали! В "Серале" нас полгорода увидит, в том числе половина вашего управления. Вам обязательно афишировать наше близкое знакомство?

- А в "Ваське"?

- А в "Ваське" никто никогда никого не видит , так заведено.

Короче, первый раунд остался за Слоном, но полковника мелкое поражение не обескуражило - это все ерунда, психология, а козыри все равно у меня на руках, вот в этой папочке... не считая того туза, что в рукаве.

В небольшом зале было почти темно, только настольные лампы под плотными цветными абажурчиками освещали льняные скатерти, хрусталь и серебро. Слон, проходя мимо стойки, бросил коротко:

- Слегка перекусить.

Подвел гостя к угловому столику, усадил спиной к залу, пояснил:

- Мое лицо тут привычно, а ваше демонстрировать не будем...

Кучумов, устраиваясь поудобнее, покосился за спину, заметил, что соседний столик заняли два дюжих молодых парня, по фигуре совершенно одинаковых.

- Мои коллеги, - успокоил его Слон.

Бесшумный официант поставил на стол маленький графинчик спрозрачной бесцветной жидкостью, пару бутылок "боржоми", блюдо с рыбным ассорти, лаваш. Разлил из графинчика в хрустальные стопочки и исчез.

- Не обессудьте, Дмитрий Николаевич, после Чернобыля желудок стал пошаливать, пришлось отказаться от вин... Против джина, надеюсь, у вас возражений не будет?

Приподняли стопки, выпили. Кучумов к можжевеловому духу не привык, тем не менее признал напиток приемлемым. Закусил ломтиком семги с лимоном, промокнул губы салфеткой.

- Ладно, Борис Олегович. Я, собственно, хотел познакомить вас вот с этим документом...

Дубов раскрыл папочку, прочитал вполголоса:

- "Акт независимой научно-технической экспертизы..." Ну-ну... - и углубился в чтение.

Полковник тем временем плеснул себе водички, сделал бутерброд с маслом и икоркой. Не то чтобы для него деликатесы были в диковинку, но не пропадать же добру...

Слон дочитал, закрыл папку, приподнял очки, протер двумя пальцами глаза.

- И как прикажете понимать это сочинение?

- Как бесспорное доказательство непредумышленности происшедшего. Несчастный случай. Никакого криминала нет и нечего искать преступников.

"И верно, нечего искать преступников там, куда вы пальчиком указываете, господин Дубов, мы их будем искать совсем в другом месте! думал Кучумов и радовался, что в зале так темно и Слон не может видеть его лица. - Ничего, недолго тебе осталось держать меня на крючке..."

А Дубову не нужно было видеть его лицо - он смотрел на руки, нервно комкающие салфетку, и подозрение, зародившееся было у него после истории с манохинской слежкой, вновь подняло голову.