Андрей Хазарин - Товар для Слона

Андрей Хазарин

ТОВАР ДЛЯ СЛОНА

Пролог. Три мазка на новом холсте

Телефон зазвонил поздно, уже в одиннадцатом часу. Трубку сняла Ася. Все-таки она у себя дома, а я ещё чувствую себя гостем, в конце концов, только две недели прошло, как тут появился (хотя две недели насыщенные получились, нормальным людям не на один год приключений хватило бы, да и мне тоже, скажу прямо; тридцать семь - не тот возраст, когда тянет на подвиги, поздновато я ввязался в игры со стрельбой). И не то чтобы я такой деликатный был (ах, неприлично, мол, когда у одинокой женщины дома мужской голос по телефону отвечает) или такой осторожный (теперь уже прятаться не от кого: главный враг убит, прочие, думаю, боятся шевельнуться, если уж сам Слон пообещал защиту). А просто... по сути ведь, вскочил я в чужую жизнь на ходу, мало ли кто ей может звонить, пусть сама решает, кого и когда информировать о моем наличии.

- Вадим, это тебя!

Вадим? Значит, кто-то посторонний. Не из общих друзей. Впрочем, общих друзей у нас с ней в буквальном смысле раз-два и обчелся: Ирина, из-за которой вся каша заварилась, да Жека Батищев, Асин сотрудник, мой дружок ещё по училищу - помогал эту Иру выручать. Правда, на днях познакомила Ася меня со своей любимой Надеждой Павловной. Обширная дама. И хоть Игорь у неё тоже не скелетик, но за ней теряется, одну бороду и видно. Асе, как я понял, они друзья близкие, но мне ещё присмотреться надо - пока что, как говорят в народе, "мы с нею вместе не служили".

- Слушаю.

- Вадим Андреич? Это Алексей, бригадир. С вами будет говорить Борис Олегович.

Бригадир сиречь командир бригады боевиков. А Борис Олегович - это лично Слон! Ну-ну...

- Вадим Андреич, Дубов беспокоит. Простите за поздний звонок - только вернулся. К Ланским ходил на девятины...

На последних словах голос Слона приобрел подобающий случаю сдержанно-траурный оттенок.

Ланского, известного мне как Иван Иваныч, моего бывшего начальника по СИАМИ, нечаянно пристрелили боевики Слона, когда спасали нас с Аськой от Мюллера. Думаю, на девятинах Слон о своей роли не упоминал. Впрочем, комментировать я не стал - вежливо промолчал.

- И вот, знаете ли, появился некий импульс... порыв... - продолжал краснобайствовать Борис Олегович, - совершить небольшое сентиментальное... паломничество... к месту усыпновения. Так не захотите ли составить компанию? Завтра, скажем, часиков в десять утра. Естественно, с уважаемой Анной Георгиевной. Если, конечно, я этим не нарушаю ваши планы...

Были у меня планы, отоспаться, скажем. Неделя беспрерывной беготни не так-то просто оформить фирму - очень к тому располагала. Но "когда пристав говорит садитесь, как-то неудобно стоять". Лучше по повестке, чем приводом. А кроме того, нам с ним, похоже, ещё работать и работать, как говаривал комендант Зубо. Слон-то нас спас, даже денежек дал за кое-какую интересную информацию, а то на какие шиши мы бы фирму открыли? Но только работать нам придется у него под крылышком, а точнее говоря - под пятой.

- Хорошо. В десять - где?

- А мы попросим Алексея Глебовича за вами заехать. Белый "рекорд", номер 227-27. Ровно в десять у вашего подъезда.

- Нет, пусть в десять ноль три едет мимо гастронома у входа в метро. Я буду голосовать.

- Так учили? - иронично отозвался Слон. - Ну-ну. Впрочем, как угодно. До завтра. - И положил трубку.

Именно так мне угодно. Не те связи, которые хочется рекламировать. Бандиты - они бандиты и есть, пусть даже в рафинированном бизнесменском оформлении. А голоснуть у метро - мало ли кто остановится, случайное дело.

* * *

Борис Олегович Дубов, более известный в городе Чураеве под кличкой Слон, де юре числился хозяином скромной научной консультационной фирмы "Элефант" (о чем в Чураеве мало кто знал, как и о его ученой степени кандидата химических наук). Известность же и кличку приобрел он не за де юре , а за де факто . Борис Олегович был одним из двух самых могущественных дельцов в городе. Другим считался некий Арсланов, причем даже в самых осведомленных кругах не сложилось единого мнения по вопросу, кто из двоих первый, а кто всего лишь второй (круги менее осведомленные отдавали предпочтение Арсланову - как же, свой банк, торговые центры и все такое прочее, - но люди серьезные понимали, что не обязательно большому человеку играть на гармошке у прохожих на виду). Впрочем, ответ на этот вопрос Дубова не интересовал. Его не устраивала сама постановка вопроса: он не хотел быть ни первым, ни вторым, он хотел быть единственным . В этом он видел свою стратегическую цель, сверхзадачу, если угодно, именно она составляла предмет напряженной деятельности его недюжинного и изобретательного ума.