Наталья Солнцева - Золотой павлин

Человеку бывает непросто понять, чего он на самом деле хочет. Жизнь так запутана, так противоречива… Или, наоборот, проста. Не иначе как сами люди ее и усложняют – непостоянством своих желаний, безрассудными поступками, скоропалительными решениями. Недрогнувшей рукой подправляют линии судьбы, начертанные на небесах…

Забывают, что небеса внакладе не останутся, – непременно подкинут любителям позабавиться какое-нибудь дополнительное развлечение. Мало одной игрушки? Получите несколько!

Когда Ванда заметила, что муж изменился, – неуловимо, в каких-то незначительных мелочах? Стал более молчаливым, задумчивым, отвечал невпопад, блуждал рассеянным взглядом по комнате.

– Миша, ты в порядке? – спрашивала она.

Он улыбался, уверял ее, что все хорошо – и на работе, и дома, и со здоровьем. Вроде бы повода для беспокойства не было. Однако семейная лодка определенно дала течь. Ванда чувствовала это по тому напряжению, которое появилось в их отношениях с мужем. Они оба скрывали его, но от этого оно никуда не девалось, даже нарастало.

Пожалуй, все началось с того разговора о ребенке…

Ванда Шаранова была замужем три года, и все это время их семья являлась образцом взаимной любви и счастья. Ее супруг, Михаил, служил в крупной телефонной компании, прилично зарабатывал, и Ванда – как она всегда мечтала – могла посвятить себя домашнему хозяйству. По образованию она тоже была связистом, но после получения диплома твердо решила, что с этим покончено. Удел женщины – не карьера, а нечто совершенно другое.

Михаил не возражал, когда она объявила:

– Буду сидеть дома, готовить тебе пельмени, варить борщи, гладить рубашки. Если питаться всухомятку или портить желудок в столовой, к сорока годам станешь инвалидом! Я, конечно, могу устроиться на работу, но тогда квартира превратится в свинарник, а вещи придется носить в прачечную. Я не собираюсь надрываться и тут, и там!

Муж не стал спорить. Ему было приятно приходить домой, где царили чистота и уют, отведывать приготовленные женой кушанья и все свободное время отдыхать у телевизора. Дважды в неделю по вечерам Шарановы ходили на прогулки, по выходным – в театр или на выставки. В праздники старались навестить родителей. Дни рождения отмечали в узком кругу друзей. Ванда не признавала ресторанной кухни – готовила сама, каждый раз придумывая какое-нибудь новое оригинальное блюдо. Гости наперебой расхваливали ее стряпню. Мужчины осыпали Ванду комплиментами и откровенно завидовали Михаилу. Женщины слегка раздражались, но не подавали виду.

Закадычных подруг у Ванды не было. Она придерживалась мнения, что женская дружба – мираж, который коварно отводит глаза, тогда как надо смотреть в оба. Уводить мужа у подруги стало модным развлечением. Она бы себе такого не позволила, да и незачем – у нее есть Шаранов! Но другим женщинам повезло меньше. Их, в принципе, можно понять: всем хочется любви, ласки, внимания и… материальных благ. А порядочного мужчину днем с огнем не сыщешь. Если же он еще и при деньгах…

В общем, после замужества Ванда всю себя отдавала семье. Шаранов тоже оказался домоседом. Любимые сильным полом рыбалка и охота его не привлекали, на футбол он не ходил, пил умеренно и только под хорошую закуску, приготовленную искусными руками жены. Отпуск они традиционно проводили на море – в Крыму. Один раз после свадьбы слетали в Турцию. Ванда плохо переносила сильную жару. Вдобавок она боялась перелета – в последнее время авиалайнеры слишком часто начали падать, – и это испортило ей отдых. Она сказала мужу, что ей больше нравится Ливадия в бархатный сезон, и Михаил не возражал. У него был на редкость покладистый характер.

Ванда быстро привыкла к свободе, к достатку, к тому, что за Шарановым она как за каменной стеной. Родители не могли обеспечить ей такого уровня жизни – они постоянно экономили, а когда дочка поступила в институт, вынуждены были взять кредит, который с трудом отдавали. Их скромная квартирка в подмосковном поселке не шла ни в какое сравнение с квартирой Шаранова, где были евроремонт, новая мебель, полный набор бытовой техники. Словом, Ванда обрела с милым истинный рай в этом «шалаше».

Казалось бы, чего еще надо? Ан нет… Не бывает земного счастья без червоточинки, без изъяна: на то оно и земное. Поскольку Михаил не давал жене никакого повода для недовольства или ревности, она принялась искать сама. И нашла!