Джеймс Холдинг - Конфликт интересов

Тем временем Лео, свернув с дороги направо и проехав немного вперед, выехал к реке. Проезжая мост, я поинтересовался:

- Это та самая прекрасная Огайо?

В ответ Лео лишь пробормотал что-то нечленораздельное.

Очень скоро мы опять поехали на восток вдоль реки. Проскочили какой-то маленький городишко со сравнительно большим коммерческим центром и повернули на север. Дорога стала совсем узкой и все время петляла. Было такое ощущение, что мы поднимаемся выше и выше. И точно. Я увидел придорожную надпись, которая гласила "Холмы Караополиса". Лео начал подъем, по-моему, на самый высокий из них, потому что, дотянувшись до окна, я увидел сверкающую гладь реки далеко внизу под нами.

Брэду опять захотелось проявить свое "я", и он прицепился ко мне.

- Ты все еще не назвал нам своего имени, - сказал он тоном хорошо воспитанного человека. Вместо меня ответил ему Лео:

- Это может подождать.

И в это самое время мы свернули на бетонную дорогу, которая вывела нас прямо к дому, на первом этаже которого располагался гараж. Лео покопался в каком-то устройстве, спрятанном под навесом от солнца, и ворота бесшумно открылись. Я быстро огляделся вокруг. Это был обычный двухэтажный дом, совершенно безликий и какой-то неуютный. Кругом росли высокие мрачные деревья, посаженные так близко друг к другу, что почти не пропускали лучей солнца. И все казалось мрачным и немного зловещим. Не радовали глаз ни трава, ни цветы. Они не росли вообще. Не было и забора, что удивительно. Но дом построили так высоко, а утес, на котором он стоял, был такой отвесный, что, по-видимому, не находилось желающих забраться сюда. И хозяин решил обойтись без забора.

- Это здесь живет Митч? - удивился я и вылез из машины вслед за Брэдом.

- Да, - ответил Лео. - Хорош коттедж, да?

Брэд вытащил мою сумку, при этом так посмотрев на меня, что по спине побежали мурашки. Поднявшись по ступенькам, мы прошли в квадратный холл, в котором размещался лифт. Выйдя на втором этаже и пройдя немного вперед, мы оказались в большой, хорошо обставленной гостиной.

В гостиной стояла старинная мебель, размещались бар, отделанный кожей, и великолепный камин. Одна стена была вся сделана из стеклянных панелей, за ними находилась терраса с металлической мебелью. Через стеклянную стену открывался прекрасный вид на реку.

Крупный парень в роговых очках, с аккуратной козлиной бородкой сидел в одном из кресел на террасе под тентом и с интересом наблюдал за нами. Без сомнения, это был Митч. Немного потоптавшись в гостиной, мы прошли на террасу.

Выглядел он неплохо: в джинсах, в светлой рубашке с открытым воротом и в сандалетах на босу ногу. Его каштановые волосы спадали небрежной волной на лоб, а маленькие уши были плотно прижаты к голове. На коленях он держал раскрытую книгу в мягкой обложке. Я лишь успел заметить, что она на французском языке. Он выглядел как молодой преуспевающий профессор, которому абсолютно наплевать на свой собственный класс.

Лео начал что-то объяснять, но Митч прервал его.

- Кто это? - спросил он, пристально разглядывая меня.

- Матини заболел, - поторопился вставить Брэд, - и этот парень вместо него. По крайней мере, он так говорит.

Стоя перед Митчем, Брэд размахивал рукой, в которой у него была сумка, а правую держал в кармане.

Митч отобрал у него мою дорожную сумку, порылся там и вытащил сверток в коричневой бумаге. На его ученом лице отразилось облегчение.

Лео разъяснил:

- Если это что-то другое, то нужное нам он спрятал в мужском туалете в аэропорту. Больше негде. Дальше он находился все время под нашим наблюдением.

Митч ничего не ответил. Он лихорадочно срывал оберточную бумагу с коробочки. Когда наконец добрался до содержимого, он, как зачарованный, уставился на бриллианты и не мог оторвать глаз. Брэд и Лео тоже таращили на них глаза, правда, в них не было того восторга, с каким смотрел Митч. При ярком свете камни выглядели бесподобно. Такой игры красок, такого сияния я никогда раньше не видел.

Наконец Митч зашевелился, послышался его голос:

- Это то, Лео. Это именно то, что нам нужно. Он закрыл коробочку и посмотрел на меня совсем по-другому. Как будто я уже был не пустым местом, а что-то собой представлял.

- Я обязан вам, - сказал Митч с обезоруживающей искренностью, мистер...

Он сделал паузу, ожидая услышать мое имя.

- Смит, - поспешно вставил я. - Очень рад оказать Матини услугу. Он сказал, что за это мне причитается пять тысяч долларов. Митч недовольно нахмурился, но все же кивнул.