Джеймс Холдинг: Пакости дракона Алекса

Потолок и стены пещеры, в которой обитал огромный дракон Алекс, покрывала тускло светящаяся зеленоватая плесень. Ее мягкое сияние омывало золотистую тушу, поблескивая огоньками на чешуе, когтях и кончиках крыльев дракона.

Вот Алекс мощно зевнул, потянулся, и змеиная «рябь» заструилась по его длинному телу. Он лениво оглядел дубовые и металлические двери хранилищ и, растянув пасть в самодовольной улыбке, подумал о таящихся за ними богатствах: золоте, драгоценных камнях и многом другом, неведомом даже ему, а ведь он единственный страж и хранитель этих сокровищ.

Стены узкого каменного прохода, ведущего в склеп, отразили глухое эхо шагов. Дракон неторопливо повернул массивную голову, навострил уши, остановив взгляд на входной двери. Кто посмел нарушить пещерный покой: вор, ищущий приключений, или… ранний обед?

Шаги приближались. Алекс печально вздохнул и покачал головой. «Ни вор, ни обед, — решил он, — всего лишь клиент». И уже не дракон, а просто Алекс, сидя не в пещере, а за своим рабочим столом у входа в банковское хранилище ценностей, привычным движением смахнул книжку в мягкой обложке в нижний выдвижной ящик, где уже лежала стопка таких же — в жанре фэнтези. В редкие минуты, когда Алекс не был занят чтением, пустыми мечтаниями или работой, он честно признавался себе в том, что эти книги играют в его жизни важнейшую роль. А с недавних пор он увлекся драконами…

Алекс бросил взгляд на дверь и, взяв наугад одну из карточек, принял озабоченный вид. В помещение вошел молодой человек с хмурым, даже, скорее, злым выражением лица. Алекс, улыбаясь, поднялся ему навстречу:

— Могу чем-нибудь помочь, сэр?

Представившись Хоскинсом из отдела кадров, незнакомец уселся на стул и стал объяснять суть дела. Он рассказал о положении, в котором очутились банк и владеющая им компания. Затем поведал о том, что неудачи маркетинговой стратегии, вызванные недавним поголовным замещением управляющего персонала, привели к крупным потерям в резервных ссудных фондах, а это вынудило банк «реорганизоваться» для восстановления надлежащего положения в финансовых кругах. Реорганизация потребовала аннулирования рабочего места Алекса в качестве превентивной меры по снижению расходов. Разумеется, банк предоставит Алексу великолепную рекомендацию для последующей работы. Вдобавок ему будет выплачено двухнедельное жалованье. До тех пор пока он не подыщет себе новое место, Алекс вправе будет получать пособие на основе прежнего жалованья. В довершение ко всему Хоскинс сообщил, что официальная отставка Алекса вступает в силу с окончанием сегодняшнего рабочего дня. Засим он бросил на стол пачку страховых полисов и навсегда ушел из жизни Алекса.

Пораженный, смятый, униженный, оскорбленный, Алекс сидел и пытался что-нибудь придумать. Но это ему не очень удавалось. В голове крутилась одна и та же мысль: он только что выслушал панихиду по своей работе, его славной работе, позволяющей ему читать и мечтать, — и он позволил этому случиться. Он просто сидел и с тупым видом выслушивал неприятную новость.

Алекс машинально открыл выдвижной ящик и посмотрел на свои книжки. Пусть лежат себе здесь вечно. Отныне он будет читать объявления о приеме на работу, а вовсе не фантастику. Он потерял свою проклятую работу! Двенадцать лет усердных забот о чужих ценностях сгорели синим огнем, а впереди — полная неопределенность в поисках занятия.

Сухой кашель и энергичное постукивание трости по мраморному полу заставили его отвлечься от тяжелых мыслей. Он поднял глаза и увидел миссис Симпсон — клиентку, которую недолюбливал больше других. На лице у нее красовалась гримаса недовольства всем на свете. Алекс подавил стон, как сделал минуту назад с желанием зарыдать. Меньше всего ему хотелось заниматься сейчас самой богатой в городке женщиной, владелицей лучшей в штате коллекции марок. Он предпочел бы снова выслушивать Хоскинса. Алекс тупо уставился на клиентку и, быть может, в миллионный раз подумал, что из нее вышла бы идеальная злая старуха-ведьма, старая и злая няня принцессы на выданье или вдова-императрица, искусная в гнусных чарах и гибельных заклятьях.

Привычно наклеив на лицо фальшивую улыбку, клерк пробежал пальцами по карточкам, отыскивая ту, что даст клиентке доступ к ее альбомам европейских марок, подождал, пока она поставит на ней подпись, затем вложил карточку в табельные часы. Те внушительно звякнули.