Антон Леонтьев - Ночь с Каменным Гостем

– Помогите, меня взяли в заложники! Позовите полицию! Умоляю вас! Кира Артемьевна, будьте осторожны…

Веточка налепила мне на рот кусок скотча, схватила меня за волосы и произнесла:

– Веди себя смирно, иначе тебе будет очень и очень больно, Дана!

Через арку из гостиной я видела холл и как Вета подошла к двери, взяла трубку домофона и приветливым беспечным голосом, моим собственным , произнесла:

– Слушаю! Ах, госпожа профессор Компанеец? Конечно же, пропустите ее!

Потом безумная скрылась на кухне, я попыталась сползти с дивана на пол. В дверь позвонили, появилась Вета с длинным ножом в руке. Что она хочет сделать с Кирой? И со мной?

– Одну секундочку, Кира Артемьевна! – пропела мерзавка моим голосом.

Она подошла к двери и, зажав в руке нож, открыла створку так, чтобы входивший не видел ее.

В холл шагнула профессорша в клетчатом пальто, беретке и с портфелем в руках. Я отчаянно замычала, стараясь подать ей сигнал. Веточка притаилась за спиной Киры, та, ничего не замечая, прошла в гостиную. Увидев меня – связанную, с заклеенным ртом, на диване, профессорша выронила портфель, а ее глаза округлились от удивления. Она склонилась надо мной и спросила:

– Даночка, что с вами? Это что, какая-то новогодняя игра? Или нас снимают скрытой камерой?

Веточка на цыпочках подошла к профессорше и занесла над ее головой нож. Я замотала головой и завизжала. Кира не видела опасности у себя за спиной!

– Что вы сказали, Даночка? Нож? Какой нож?

Внезапно Кира хлопнула себя ладонью по лбу, повернулась и, увидев Веточку, недовольным тоном сказала:

– И что ты устроила, негодная девчонка? Я же сказала – пока я не приеду, ничего не предпринимать!

Я остолбенела. Моя помощница опустила нож и плаксиво заметила:

– Но я хотела тебя разыграть! А Дану пришлось вывести из строя.

– Ты опять звонила ей и говорила голосом Вулка? – Компанеец поднялась и, подойдя к Веточке, потрепала ее нежно по щеке. – Впрочем, хорошая работа! Я горжусь тобой!

Я не верила своим ушам – профессор, милая, добрая Кира Артемьевна, заодно с безумной Ветой! Я заплакала, второй раз за последние полчаса.

Кира подошла ко мне и сказала, мило улыбаясь:

– Даночка, вот и настал неизбежный финал. Вы же сами цитировали слова достопочтенного Шерлока Холмса – если перебрать все версии, дающие естественное разъяснение какой-либо загадке, и убедиться в том, что они не подходят, остается одно – поверить в сверхъестественное. Вы, я вижу, удивлены, Даночка? Квестослава, сними у нее со рта скотч.

– Она будет орать! – недовольно ответила та.

– Не будет, – ответила с улыбкой Кира. – Ведь не будете, Даночка? Во-первых, стены здесь с великолепной изоляцией, дом ведь для буржуев. А во-вторых, если вы, Даночка, начнете орать, я перережу вам голосовые связки. Будьте умницей!

Веточка неохотно сорвала у меня со рта липкую ленту, я, кашляя, просипела:

– Кира Артемьевна, что это значит! Умоляю вас, прекратите сие ужасное представление!

Профессор потрепала меня по щеке и ответила:

– Даночка, ужасное представление, как вы изволите величать разработанный мной финал, включающий вашу смерть, только начинается!

– Мою смерть… – прошептала я, и в этот момент раздался юношеский голос: – Дана, у вас открыта дверь!

На пороге гостиной возник стажер Марек, облаченный в темно-синий комбинезон с надписью «Прачечная». Он уставился на нас троих, я закричала:

– Марек, берегитесь! Эти обе – опасные сумасшедшие…

Профессор, вздохнув, заклеила мне рот, молодой человек ответил:

– Дана, эти обе, как вы изволили выразиться, опасные сумасшедшие – моя мать и сестра! А я что, опоздал?

– Закрой дверь, Марек, – распорядилась Кира. – Не хочу, чтобы на ее вопли прибежали соседи. Впрочем, я предупредила охрану, что Дана будет сегодня занята.

Потрясенная невероятными новостями, я притихла.

Веточка кисло заметила:

– Что, Дана, хочешь сказать, что не имела представления о том, что Кира – моя мама, а Марек – брат? Сама виновата, ведь ты за эти годы ни разу не изъявила желания познакомиться с моей семьей! Я была тебе безразлична, от меня требовалось одно – безустанно работать во славу великой герцогини Даны, балаболки года!

Компанеец вздохнула:

– Никто из коллег понятия не имеет, что у меня есть сын и дочь. У них фамилия моего супруга. Однако их родитель – вовсе не он. Знаешь, кто их отец, Даночка?

Веточка басом заметила:

– Я убивал их и поедал сердца!