Антон Леонтьев - Последний бог

Вера честно ответила:

– Я бы все отдала ради того, чтобы вернулась тетя Эмма. Но это невозможно – она умерла четыре года назад.

– М-да, в подобной ситуации даже я не могу тебе помочь, – протянула мадам Фиалка. – Хотя с покойниками приходилось иметь дело, был тут один господин, которому требовалось...

Увидев недоумевающий взгляд Веры, мадам Фиалка несколько стушевалась:

– Ах, такое не для твоих ушей, милочка! Если бы ты знала, сколько в мире психов и извращенцев. И все они рано или поздно приходят ко мне. Ты напоминаешь мне одну особу, которую я знала много-много лет назад. Она была такая же наивная и глупая. Но потом ей пришлось столкнуться с настоящей жизнью, и все изменилось.

Вера поняла, что мадам Фиалка имеет в виду себя. Доев курицу, девушка поблагодарила мадам и вздохнула:

– А теперь мне пора. Я не смею злоупотреблять вашим гостеприимством...

Мадам Фиалка поперхнулась сигаретным дымом:

– Ишь чего выдумала! Я же сказала: здесь все подчиняются мне. Никуда ты не пойдешь, иначе тебя тотчас сцапают – или полиция, или кто-нибудь из ночных братьев. И найдут тебя утром изнасилованную, с перерезанным горлом где-нибудь в канаве.. Клиенты скоро отправятся по домам, и мы сможем отдохнуть.

Жорж постелил Вере на софе, и девушка улеглась. Зря она думала, что стоны и крики, доносившиеся со всех сторон, не дадут ей заснуть – не прошло и минуты, как Вера уже спала. Отчего-то она чувствовала себя в подпольном публичном доме, где всем заправляла мадам Фиалка, вполне спокойно.

Хозяйка, зашедшая к ней через два часа после того, как последние клиенты разошлись, постояла над девушкой, прикрыла ее одеялом и, смахнув с ресниц слезу, произнесла:

– Наконец-то! А то я уж думала, что никогда не найду тебя!

Проснувшись, девушка в течение нескольких секунд не могла понять, где находится: комната так не походила на спальню в католическом интернате. И только затем вспомнила, что произошло ночью. Вера поднялась с дивана и вышла в коридор – никаких стонов слышно уже не было. Она с опаской откинула одну из занавесок и увидела пустой лежак. Похоже, в публичном доме царил тихий час.

– Ты уже поднялась! – услышала она знакомый голос и обернулась.

Однако позади стояла не мадам Фиалка, а женщина приятной наружности с короткими седыми волосами, являвшаяся полным контрастом размалеванной особе с зелеными волосами. Дама была облачена в цветастый шелковый халат.

– А, это... – улыбнулась дама, заметив Верин удивленный взгляд, и похлопала себя по макушке. – Не понимаешь, отчего я так изменилась? Ты видела меня в рабочей одежде, детка!

Поняв, что перед ней находится именно владелица борделя, Вера еще раз поблагодарила мадам Фиалку. Та отмахнулась:

– Забудь! Кстати, тебя разыскивает вся парижская полиция, очень удивленная, что ты еще не задержана.

Веру охватил страх – получается, что она вот-вот окажется в руках полиции!

– Не дрейфь, – мадам Фиалка панибратски хлопнула ее по плечу, – тебя здесь не найдут. Ажаны, конечно, захотят получить информацию о тебе через своих осведомителей в преступном мире, однако мои люди умеют держать язык за зубами.

– Но что же будет дальше? – спросила Вера. – Или вы думаете, полиция со временем забудет обо мне? И как долго придется ждать – неделю, две или месяц?

Мадам Фиалка проводила ее на большую кухню, где у плиты сновал Жорж. Он поставил на деревянный стол большую кружку кофе с молоком, блюдо с круассанами, масло и мармелад. Хозяйка борделя отщипнула кусочек круассана.

– Не будь идиоткой, детка, полиция станет искать тебя до тех пор, пока не найдет. А если не обнаружит, то задастся вопросом: что же с тобой случилось? Твое бесследное исчезновение в Париже может означать одно из двух: или у тебя имеются сообщники...

Вера, присевшая на табуретку, поднялась и понуро проговорила:

– Я чрезвычайно признательна вам за все, однако мне пора. Я не хочу ставить вас под удар, мадам.

Мадам Фиалка довольно-таки грубо толкнула девушку в грудь и рявкнула:

– И что ты все время порываешься уйти? Разве тебе здесь плохо? Конечно, у нас не католический интернат для невинных девиц, но тоже ничего! Я же сказала, полиция будет исходить из двух возможностей: или тебя прячут друзья-сообщники, или ты... умерла.

Вера сжалась в ужасе. Отчего она решила, что мадам Фиалка и ее подручные – хорошие люди? Только потому, что они предоставили ей кров над головой? Но с какими намерениями? Что требуется владелице публичного дома от молодой девушки? Ответ очевиден – она хочет сделать ее своей новой работницей!