Антон Леонтьев - Дворец, где разбиваются сердца

Кардинал устремил взгляд своих голубых глаз на Николетту. Матушка Августина, вперив взор в пол, ничего не отвечала, стойко снося критику римского начальства.

– Поэтому мне хочется знать, как идет расследование этих ужасных убийств, – сказал кардинал делла Кьянца. – До приезда его святейшества убийца должен быть изобличен и изолирован. Представляете себе, какой разразится скандал, если папа приедет в монастырь, в котором безнаказанно убивают монахинь! Это нонсенс, папа будет очень огорчен, если узнает об этих кровавых преступлениях!

– Неслыханно, неслыханно, – шептала аббатиса, как будто убийства происходили не во вверенном ее заботам монастыре, а где-то в совершенно ином месте.

Николетта, понимая, что церковный иерарх вызвал ее на ковер, чтобы отчитать, пропесочить, промыть мозги и щегольнуть именем папы римского, ответила:

– Мы делаем все, кардинал, что в наших силах. Предоставьте поимку убийцы тем, кто занимается этим профессионально. Я же не вторгаюсь в тонкие материи, так и вы не спускайтесь с небес на землю!

Кардинал холодно улыбнулся, однако Нико поняла: он не привык к такому дерзкому тону и подобным смелым словам. Кто знает, если престарелый папа римский в ближайшие годы покинет бренный мир, то его преемником может стать и тот, кто в данный момент восседает напротив Нико и отчитывает ее, хотя не имеет на это ни малейшего права. Нынешний наместник святого Петра на Земле уже дряхл, стар и немощен, и, по слухам, ставки латиноамериканских кардиналов на грядущем конклаве очень высоки.

Делла Кьянца был идеальной кандидатурой: не очень умен, но и не глуп, с апостольской постной внешностью, умеет всем угодить, особо ничем не прославился, но и не запятнал репутацию ни в одном скандале, не консерватор, но и не либерал. И, кроме всего прочего, ему под семьдесят: если его изберут папой, то править он будет не очень долго и не преградит на многие годы путь наверх своим более молодым, но не менее честолюбивым коллегам.

– Я отнюдь не хочу учить вас, госпожа комиссар, – сказал кардинал. – Но мне надо знать, что здоровью и безопасности его святейшества во время визита в монастырь ничто не угрожает. Более того, мне бы хотелось, чтобы к приезду папы была найдена чудесная, похищенная убийцей, дароносица, в которой хранился гвоздь от креста Иисусова. Его святейшество изъявил желание приложиться и к этой реликвии!

Николетта поняла, что кардинал – настырный человек. Видимо, привык, что в Ватикане его слово закон и никто не смеет перечить его желаниям.

– Думаю, каждый должен заниматься тем, что в его компетенции, – сказала она. Ее вызвали в монастырь, чтобы, как девчонку, ткнуть носом в ошибки. – За безопасность папы отвечает его личная служба охраны и государственные органы нашей республики. Я же ловлю убийцу и могу вас уверить, что мы уже находимся на верном пути!

Кардинал снова улыбнулся, и в этот раз милостиво. Скорее всего, он понял, что несколько перебрал с нравоучениями:

– Госпожа комиссар, я рад это слышать. Визит понтифика в Коста-Бьянку – это событие мирового масштаба, а визит в монастырь Непорочного Зачатия... Не будет преувеличением, если я скажу: вряд ли в ближайшие лет триста еще один папа приедет к вам.

По лицу кардинала делла Кьянца было заметно, что займи он сам престол святого Петра, то ноги его не было бы в провинциальном коста-бьянкском монастыре.

– И еще один пункт, – сказал кардинал. – Обо всем, что происходит накануне визита папы, не должна знать ни одна газета, ни один репортер или телевизионщик! Это совершенно секретно! Вы меня поняли?

Кордеро подумала, что один журналист – болтливый и суетливый Кай Анадино – уже все знает. И явно не намеревается держать язык за зубами. Однако она ответила кардиналу, что совершенно с ним согласна.

– Великолепно, – сказал тот. – Его святейшество прибудет в самые ближайшие дни. И я смею надеяться, что все в вашем монастыре пройдет без сбоев. Никаких инцидентов, никаких ненужных слухов или орды телевизионщиков, ищущих убийцу. Имя папы не должно быть связано с лишенными жизни монашками, да будет покой их душам. Вы ответите за это лично, сестра!

Он сурово взглянул на аббатису Августину, и та снова потупила взор, а ее обычно бледное лицо покрылось багровыми пятнами. На этом аудиенция была окончена. Кордеро вышла из кабинета матери-настоятельницы. Комиссарша заметила, как сестра София проворно положила трубку телефона. Она что, подслушивала разговор? Что ж, вполне возможно. Секретарша явно не промах и хочет знать все, что можно и чего нельзя.