Антон Леонтьев - Дворец, где разбиваются сердца

Николетта перекрестилась и прошептала:

– Эльке, думаю, нам пора! Я не знаю, что это такое, но лицом к лицу лучше с этим не встречаться!

Родриго, побелев, издал звук, похожий на предсмертный хрип, выстрелил еще раз в самый центр этого белого и клубящегося. Раздался стон, как будто прошептала умирающая женщина, туман начал расползаться, его щупальца потянулись к Родриго. Тот заорал и повалился без чувств на пол.

Эльке выхватила у него из руки пистолет. Она видела в самом центре белого и сияющего тумана, который заполнял уже весь коридор, скорбный лик девушки – темные глаза, светлые локоны. Неужели... неужели это в самом деле Плачущая Долорес, которая покончила с собой из-за несчастной любви и чей призрак теперь жалуется на судьбу, отвергнутый и небом и землей?

Шрепп побежала прочь, за ней неслась Николетта. Они в две секунды, перепрыгивая через три ступеньки сразу, поднялись по лестнице и оказались в капелле. Вой и стенания следовали за ними, туман показался у подножия лестницы.

Эльке выдернула золотую пластину, и ниша с хрустальной статуей Девы Марии стала поворачиваться в обратном направлении. Плиты переместились на прежнее место, раздался тихий щелчок, и статуя скорбно замерла в стене.

Они выбежали на улицу. Светила полная луна. Эльке перевела дух.

– Мы на самом деле видели призрак, или это был сон? – спросила Николетта после короткой паузы.

– Кажется, на самом деле, – ответила Эльке. И добавила: – А она страдает. Не думаю, что она причинила бы нам зло. Ей так хочется людской любви...

– О ком это ты? – переспросила ее Кордеро. Эльке не ответила, так как думала о прелестном и величавом лике девушки, который она видела в белесом тумане. Или это галлюцинация? И они приняли болотные испарения за призрак?

Через час пленники подземелья были помещены в полицейские машины, которых появилось в монастыре больше чем надо. Николетта известила столицу штата, и те немедленно прислали подкрепление.

Нико и Эльке снова спустились в подземелье, пустив впереди себя молодых полицейских с автоматами, однако никакого призрака там не было. Родриго трясся от страха, пытаясь спрятаться в груде костей на древних стеллажах, его тетка и два брата сидели взаперти в камере.

Сокровищ в самом деле в подземелье не оказалось, остались только сундуки, баулы и бочки, помеченные особыми знаками, которые не позволяли усомниться в том, что когда-то они находились в личной собственности императора Сильвио. Его печать и герб – но никакого золота и драгоценностей. Только одна золотая монета достоинством в сто реалов, найденная Мигелем на дне сундука.

Появление полиции в машинах, завывающих и сверкающих мигалками, переполошило весь монастырь. Аббатиса решила, что произошло еще одно убийство, узнав же, что арестована сестра Урсула и три ее племянника, которые обвиняются в шести убийствах, она впала в прострацию.

– Но сестра, – кинулась она к маленькой монахине, когда Урсулу в наручниках выводили из капеллы. – Как вы могли, сестра! Вы предали заветы Господа!

– Заткни пасть, корова, – ответила ей Урсула, и мать-настоятельница так и осталась стоять с раскрытым от удивления и негодования ртом, следя за тем, как Урсулу усаживают в полицейский автомобиль.

– Это позор нашего монастыря! – застонала Августина. – Сестра Урсула – убийца, отец Теренсио – вор...

Эльке тактично не стала напоминать, что и сама аббатиса не без греха. Прямо аббатство преступлений какое-то! Фелиппе Гарсиа был явно шокирован тем, что его заместитель оказался хладнокровным убийцей. Появившийся дон Пруденсио негодовал по поводу того, что Мигель, портье в его гостинице, в свободное от работы время промышлял убийствами.

– Какое счастье, что папа уехал! – говорил он. – А то пришлось бы отменять его визит! И это в нашем уютном городке, в нашей тихой Санта-Кларите!

Шуму после ареста сестры Урсулы было много, весть о том, что под монастырем обнаружено подземелье, в котором когда-то было спрятано сокровище императора Сильвио, привело в городок толпы журналистов. Николетта наотрез отказалась давать интервью, а Эльке считала часы до отлета домой.

Вечером следующего дня они собирали вещи в особняке Магдалены. Эльке, подумав, решила, что отпуск у нее удался.

– Жаль, что сокровища мы так и не нашли, – заметила Николетта. – Но может, это и к лучшему?

Растворилась дверь, возникла великанша-хозяйка. Колдунья Магдалена пробасила:

– Настал ваш час! Пошли!