Антон Леонтьев - Вендетта. День первый

В Интернете нашлось предостаточно информации о семействе Штокберг – по большей части о Михаиле Викентьевиче и его сыне Денисе Михайловиче. Штокберг-старший был влиятельным банкиром, однако некоторое время назад почти все его активы оказались в руках корпорации, принадлежащей Остоженским. Михаил Викентьевич скончался в больнице, а дела перенял его единственный сын. Тот долго сопротивлялся натиску со стороны Остоженских, но потом случилось непоправимое: Денис вместе с женой и двумя детьми погиб в автомобильной катастрофе. И через день банк оказался в руках Максима Остоженского. Ираида Георгиевна уехала за границу.

Настя прекрасно могла понять женщину – если Остоженские забрали у нее все, то делать ей на родине было больше нечего. И она имела в виду не деньги, влияние и власть, а родных и любимых людей, потерю которых ничем нельзя компенсировать и с которой никак нельзя смириться.

Не ставя Елену Павловну в известность, куда именно отправляется, Анастасия на следующий день решила все же нанести визит госпоже Штокберг. Княгиня, узнав, что ее вечером не будет дома, пришла в восторг:

– Что, наконец-то познакомилась с симпатичным мужиком? Давно пора, ты же дамочка в самом соку! Нельзя же вечно траур по умершему супругу носить!

Вертолет за сорок минут доставил Настю из Ниццы в Монте-Карло. Странно, но в аэропорту ее уже ждал тот самый белый «Линкольн» – как оказалось, его прислала Ираида Георгиевна, которая не сомневалась, что Анастасия Басалыго последует ее приглашению и прилетит в гости.

«Небольшой домик», о котором говорила госпожа Штокберг, оказался импозантной виллой, откуда можно было видеть все карликовое княжество как на ладони. «Линкольн» миновал аллею, с обеих сторон которой росли вечнозеленые пинии, и остановился перед величественным входом.

На крыльцо вышла пожилая служанка, говорившая по-русски с едва заметным акцентом, которая и провела затем Настю на огромную террасу, где был накрыт стол. Появилась и хозяйка: Ираида Георгиевна была во всем бордовом, а на ее пальцах поблескивали кровавые рубины.

– Рада, что вы не преминули воспользоваться моим приглашением, – сказала она. – Увы, меня никто не навещает. Еще бы, кому интересна одинокая старуха, у которой к тому же врачи недавно диагностировали болезнь Альцгеймера. Мои деньги помогут только отсрочить появление страшных симптомов, однако рано или поздно я превращусь в человека-растение. И поэтому, милая Анастасия Всеволодовна, я приняла решение, что сама положу конец своему земному существованию – так же, как и римские патриции, которые, вкусив в жизни все, сами открывали дверь в вечность...

Настя поразилась тому величию, грации и спокойствию, с которым Ираида Георгиевна говорила о смерти.

– Однако, прежде чем я покину наш бренный мир, мне хотелось бы знать, что тот человек, который разрушил мое счастье, тот, кто является виновником смерти моего мужа, сына, невестки и двух внуков, получил по заслугам, – продолжила хозяйка. – Ах, прошу прощения! Что вы желаете, милейшая Анастасия Всеволодовна? Разрешите посоветовать вам чудный тибетский чай, заваренный по рецепту моего старинного приятеля далай-ламы. Такого чая вы еще наверняка никогда не пробовали...

Завязалась непринужденная светская беседа, однако Настя знала, что их обеих волнует совершенно иная тема. Наконец, дождавшись, когда служанка принесет чайник из льежского фарфора, а затем покинет террасу, прикрыв раздвижную дверь, Ираида Георгиевна промолвила:

– Значит, вы тоже хотите отомстить Глебушке Остоженскому...

– Я так не говорила, – осторожно ответила Настя. – Я вполне довольна своей жизнью в Ницце. У меня имеется все, что нужно для спокойного существования: деньги, дорогие мне люди рядом, ребенок...

– Гм, но ведь все могло быть иначе, – покачала головой Ираида Георгиевна. – Ваш супруг и ваша падчерица... Да, да, я внимательно следила за питерской историей. Остоженский не обладает особой фантазией, а действует по одной и той же схеме: сначала уговоры, затем угрозы и, наконец, голая сила. Так же он поступил и в отношении моей семьи – той самой семьи, милая Анастасия Всеволодовна, которой нет! А ваши родители...

– Я не хочу говорить об этом! – воскликнула Настя, но госпожа Штокберг тем не менее продолжила:

– Прошу прощения, что затронула больную тему, однако ваша реакция лишний раз доказывает, что вы до сих пор не смирились с их смертью. А кто стоит за нею? По слухам, все тот же Глеб Романович Остоженский...