Мери Райнхарт: Альбом

Эбен тоже его услышал. И я все еще вижу, как он стоит, вытирая шею платком и глядя с удивлением на дом Ланкастеров. Не знаю, сколько он так стоял. Но крик повторился — теперь уже ближе. Эмили Ланкастер, старшая из дочерей, выбежала из боковой двери, закричала и побежала к Эбену через лужайку. Почти подбежав к нему, она вдруг упала и потеряла сознание.

Все это произошло так быстро, что Эбен все еще стоял и держал в руках платок. Когда я подбежала к ним, он нагнулся и пытался поднять Эмили.

— Оставьте ее в покое, Эбен, — сказала я ему нетерпеливо. — Пусть она лежит. Лучше посмотрите, что случилось.

— Думаю, старая леди скончалась, — ответил он мне и направился к боковой двери. Но прежде чем он подошел к ней, в доме началось столпотворение. Прислуга завизжала, кто-то истерически плакал. Все это было хорошо слышно, потому что окна в доме были открыты. Весь этот шум перекрывался резким визгливым голосом Маргарет Ланкастер.

Несмотря на шум, я, как и Эбен, считала, что умерла миссис Ланкастер. Мне показалась странной такая реакция на событие, которое не должно оказаться для них неожиданностью. Но мне нужно было заняться мисс Эмили, лежавшей у моих ног на траве в своем белоснежном платье. Прическа ее съехала набок, а лицо было таким же белым, как и платье.

Эбен исчез в доме, а мне без посторонней помощи Эмили было не поднять. Я ждала, что он пришлет кого-нибудь на помощь, но прошло минуты три, и никого не было. Вдруг я услышала, что кто-то выбежал на улицу из парадной двери. Это был Эбен. Вероятно, он забыл о нас, потому что постоял с минуту, глядя то направо, то налево, а потом снова побежал в сторону ворот.

Тогда я поняла, что случилось нечто страшное, и постаралась привести Эмили в чувство.

— Мисс Эмили, — говорила я, — послушайте! Вы не можете встать?

Но она не двигалась, и я стала оглядываться вокруг, надеясь найти кого-нибудь, кто бы мне помог. И тогда увидела Джима Веллингтона. Казалось, он вышел из боковой двери дома, хотя я не слышала, как она открывалась. А я знала, что дверь скрипит, когда открывается. Я не зря прожила рядом с ней всю жизнь.

Вначале я решила, что Джим не заметил меня. Он быстро шел к тропинке, которая соединяла все наши дома с задней стороны. Брайан Дэлтон называл ее тропинкой сплетен, потому что наши слуги ходили по ней друг к другу, чтобы поделиться новостями. Потом я подумала, что он должен был нас заметить, поскольку мое светлое платье и белое платье мисс Эмили резко выделялись на зеленом фоне.

— Джим! — позвала я. — Джим Веллингтон, пойди сюда!

Он повернулся и пошел в нашу сторону. Как и боковую дверь дома Веллингтона, я знала его всю жизнь. Но никогда не видела его таким, каким он был в тот миг. Лицо его было серым, и казалось, что он вот-вот потеряет сознание.

— Помоги мне. Она упала в обморок.

— Кто? Эмили?

— Да.

Он заколебался, потом подошел поближе и наклонился над ней.

— Ты уверена, что она не ранена?

— Не знаю. Что случилось, Джим?

Но в это время мисс Эмили пошевелилась и застонала. Джим выпрямился и молча покачал головой.

— Она приходит в себя, — сказал он. — Нужно им сообщить, что она здесь. А я должен идти домой. — Он повернулся, чтобы уйти, но потом передумал. — Послушай, Лу, не стоит никому говорить, что ты меня здесь видела. У них там несчастье, и я не хочу быть замешан в нем.

— Что за несчастье? — спросила я. Но Джим ушел, как будто бы не слышал моего вопроса. Он пошел по тропинке к себе домой.

Помощь не прибывала. Наша прислуга, вероятно, ничего не слышала, так как находилась в дальнем крыле дома, со стороны Дэлтонов. Прошло минут пять, а может быть, и больше. За это время Эбен добрался до Либерти-авеню и вернулся в сопровождении полицейского. Они вошли в дом, а мисс Эмили снова застонала.

Я нагнулась к ней.

— Вы можете подняться, мисс Эмили?

Она покачала головой, потом вспомнила, что произошло, уткнулась лицом в траву и зарыдала.

— Что произошло? — беспомощно спрашивала ее я. — Пожалуйста, скажите мне. Тогда я смогу вам помочь.

После этого с ней случилась истерика, она стала визжать. И я была счастлива, когда увидела Маргарет в халате, стоявшую у боковой двери дома. Она была очень бледной и расстроенной, но все же быстро подбежала к нам.

— Прекрати, Эмили, — сказала она. — Луиза, принеси воды и побрызгай ей в лицо. Эмили, прекрати ради Бога!

Или она испугалась, что я оболью ее водой, или гневный окрик мисс Маргарет так на нее подействовал, но она прекратила кричать и села.