Чарльз Вильямс - Мертвая яхта

— А почему он не захватил с собой бриллианты?

— Он запер коробку в отделение для карт, чтобы она не кувыркалась по самолету в случае болтанки. Он не успел открыть замок, так как штурманский стол сразу оказался под водой.

— Куда делся водолаз?

Она вздрогнула, словно этот вопрос причинил ей внезапную и острую боль.

— Он сказал, что водолаз не успел отстегнуть ремни, которыми был пристегнут к креслу, и затонул вместе с самолетом.

Неожиданно вмешался Беркли.

— Почему он был так уверен в координатах места аварии? У него не было времени смотреть на компас во время катастрофы, а спасательный плотик, как известно, не снабжен навигационными приборами. Что вы на это ответите?

Она была совершенно спокойна.

— Я же сказала, что это случилось вечером. Солнце садилось. Самолет, северная граница бурунов на отмели находились на одной линии с солнцем.

Шенион быстро повернулась ко мне.

— Теперь я понимаю, что вы спрашивали меня об этом, Билл, не так ли? О том, мог ли он разглядеть с плота прибой у отмели. А у меня это совсем выскочило из головы.

Я кивнул. Конечно, это обстоятельство несколько меняло дело, но нам все равно предстояло сперва найти эту отмель. А это было безнадежно.

Беркли закурил сигарету.

— О'кей. Так какие же координаты?

— Пятьдесят миль норд-норд-ост от Скорпионьего рифа.

Он холодно уставился на нее:

— Вчера вы сказали норд-норд-вест.

— Я уверена, что ничего подобного не говорила, — возразила она.

— Припомните как следует, быстро!

— Норд-норд-ост.

— Вы так думаете? Посмотрим. Джордж, принеси линейку и карту!

Бартфильд повиновался, и они оба принялись изучать карту. Шенион, казалось, была безразлична к результатам их исследований. Лицо Бартфильда стало задумчивым.

— Если вы лжете? Норд-норд-ост…

Я знал, что он найдет в этом месте, и с напряжением ждал.

Он замерил расстояние циркулем и приложил его ножки к линии на карте. Затем он повернул голову и мрачно взглянул на Шенион.

— Повтори-ка еще раз!

— Вы спрашивали, что он сказал мне, — безразлично ответила она. — Я повторила вам все слово в слово. Что вам еще от меня надо?

— Чтобы ты сказала наконец правду!

— Я говорю правду!

Он вздохнул:

— Здесь кто-то лжет. Ближайшая отметка показывает сорок пять фатомов.

Он сделал паузу и кивнул Бартфильду:

— Джордж…

Я был слишком возбужден, чтобы испугаться.

— Послушай, Беркли. Все это начинает мне надоедать. Если вы дотронетесь до нее хоть мизинцем, я доберусь до твоей глотки и вам придется пустить в ход свои пистолеты, чтобы меня остановить. Если вы полагаете, что сможете найти эту отмель без меня, то начинайте.

Гангстеры хмуро уставились на меня.

— Не будь идиотом, — продолжал я. — Если бы она хотела вам солгать, разве она стала бы называть такие несуразные координаты? Может быть, здесь есть какой-нибудь риф или банка, одинокая скала, кто знает? В этом районе не проводили замеров с 1907 года. К тому же Макслей мог допустить ошибку в расчетах. Единственное правильное решение — это отправиться туда и осмотреть все на месте. А теперь думайте!

Я был прав, и они понимали это.

Бартфильд уселся с чашкой в руке в шезлонг и удобно вытянул ноги:

— Герой! У нас на борту настоящий герой, Джо!

Настойчивый северо-восточный бриз день ото дня прилежно надувал паруса "Балерины", и обширное водное пространство, миля за милей, исчезало за кормой в пенящейся струе кильватера.

Я выторговал для нас время, но этого было мало, поскольку каждый день неумолимо приближал нас к развязке. Я понимал, что будет, когда мы приплывем и не обнаружим никакой отмели, потому что до тех пор должно было произойти еще одно событие: мы должны были бежать. Но как? Они ни на секунду не теряли бдительности. Если один спал, другой следил за мной и не подпускал меня к себе слишком близко.

И с ними была Шенион. Она связывала меня по рукам и ногам, и они понимали это. Я не мог ни защитить ее, ни увести от опасности.

Был полдень четвертого дня со времени нашего отплытия из Сан-Порта. Я работал над определением нашего месторасположения на карте, когда одна мысль внезапно пришла мне в голову. Мы не должны были подойти к Скорпионьему рифу настолько близко, чтобы видеть его, поэтому им придется поверить мне на слово, что мы на месте.

Конечно, Беркли приблизительно представлял себе, где мы находимся, потому что каждый день лично проверял по компасу курс, которым мы следуем.