Джон Карр - Дом на локте сатаны

- Нет, Гэррет, не меня беспокоит, а тебя!

- Меня?

- Да. Я понял это по твоей реакции на мое упоминание о таинственных женщинах и о том, что жена Пена гораздо моложе его. Что-то тебя гложет. Выкладывай, о муза истории и биографии! Неужели тебе нечего мне сказать?

Гэррет задумался.

- Возможно, есть. Надеюсь, дальше это не пойдет?

- Ты знаешь, что я буду нем как рыба. Ну, какие жалобы?

- Это не совсем жалобы...

- Тогда что?

Невидимые демоны плясали и били в барабаны. Дэвид Гаррик, мисс Сиддонс {Сиддонс Сара (1755-1831) - английская актриса}, весь сонм театральных знаменитостей от восемнадцатого столетия до конца викторианской эпохи вопросительно взирал со стен. Гэррет чиркнул спичкой, и в тусклом баре вспыхнуло яркое пятнышко света.

- Не знаю, как сейчас, но тогда это значило для меня очень много. В прошлом году в мае, после завершения "Дизраэли" {Дизраэли Бенджамин, граф Биконсфилд (1804-1881) - британский государственный деятель и писатель, лидер консервативной партии, дважды занимавший пост премьер-министра}, я позволил себе короткий отпуск в Париже.

- И правильно сделал. Что дальше?

Гэррет снова помолчал, думая о прошлом.

- Ну, как ты и предполагал, я встретил даму.

Глава 3

Итак, вечером в пятницу 12 июня Гэррет Эндерсон упаковал чемодан в своей квартире в Хэмпстеде и вызвал по телефону такси, чтобы ехать на вокзал Ватерлоо.

Летнее солнце клонилось к закату. Такси Гэррета промчалось по Росслин-Хилл и Хейверсток-Хилл, в Кэмден-Таун свернуло налево через Блумсбери, проехало мимо нового Юстона, через Рассел-сквер, вокруг Олдвича, по Стрэнду и мосту Ватерлоо к находящемуся за ним вокзалу.

На улицах, переполненных транспортом в результате новых правил, запрещающих правые и левые повороты в самых удобных местах, приходилось часто останавливаться на красный свет.

Но Гэррет ничего этого не замечал. Его мысли были заняты тем, что он рассказал Нику Баркли в среду вечером - точнее, тем, что он ему не рассказал. Решив поведать старому другу о Фей, Гэррет почувствовал себя таким, как сказал бы Ник, "заторможенным", что его повествование получилось сдержанным и тщательно отредактированным, словно отчет семейного адвоката.

Но смог бы он все объяснить, даже если бы захотел? Гэррет этого не знал.

В такси на него нахлынули воспоминания.

Чуть более года назад, в цветущем мае, Гэррет летел дневным рейсом в Париж. Рядом с ним, у окна, сидела девушка, казавшаяся до смешного молодой и невинной,- вряд ли ей было больше двадцати одного года,- которая задала ему несколько вопросов о полете.

Гэррет не мог наглядеться на ее робкие темно-голубые глаза, наивные и в то же время внимательные, матово-белый, но здоровый цвет лица, блестящие светлые волосы до плеч, стройную, но крепкую фигуру, которую идеально подчеркивал твидовый дорожный костюм. Покуда самолет не приземлился в Орли, они говорили без умолку.

Девушка сказала, что ее зовут Фей Уордор. Она сообщила, что ушла с работы (не сказав, с какой именно) отчасти из-за маленького наследства, оставленного ей покойной тетей; эти деньги она целиком истратила на заграничные путешествия - десять дней в Париже и неделя в Риме,- прежде чем поступить на другую работу в июне. Потом они выяснили, что будут проживать в отелях, расположенных недалеко друг от друга: Гэррет - в своем любимом "Мерисе", Фей - в большом, хотя и менее фешенебельном муравейнике на улице Риволи.

- Отели "Сент-Джеймс" {Сент-Джеймс - название британского королевского двора (по названию дворца, ранее служившего королевской резиденцией)} и "Олбени" {Олбени - фешенебельный многоквартирный дом в Лондоне}. Sic! {Вот так! (лат.)} - смеясь, сказала Фей.- Звучит до ужаса нелепо.

- Вроде как "Гранд-отель" в Литл-Мармеладе?

- Да! Они всегда используют названия подобным образом. Хотя я сама достаточно невежественна - нигде не бывала и говорю по-французски, как школьница.

- А вам бы не хотелось попрактиковаться во французском языке, сходив вечером в театр?

- С удовольствием!- воскликнула Фей.

Они пообедали у "Фуке" и отправились в театр Сары Бернар, где насладились колоритной мелодрамой Сарду {Сарду Викторьен (1831-1908) французский драматург}, исполненной с убедительным panache {Блеском (фр.)}, на который способны лишь галльские актеры.

Так начались волшебные десять дней, которые Фей должна была провести в Париже перед отъездом в Рим. Они бродили по набережным, смотрели восковые фигуры в музее "Гревен" {"Гревен" - музей восковых фигур, основанный в 1822 г. карикатуристом Альфредом Гревеном (1827-1892)} и кукольную комедию на Елисейских полях, посещали оперу и ночные клубы со стриптизом, обедали на открытом воздухе при бледном свете уличных фонарей, проникающем сквозь листву каштанов. Обычно умеренный в потреблении алкоголя Гэррет пил больше вина, чем следовало, да и Фей в этом отношении не приходилось особенно уговаривать.