Джон Карр - Дом на локте сатаны

На вокзале Ватерлоо, под стеклянной крышей которого каждый звук отдавался шуршащим эхом, народу было немного. Гэррет купил билет первого класса в оба конца и направился к книжному киоску, где, как было условлено, его ожидали два спутника.

- Мой дорогой Николас...- зазвучал скучный тягучий голос.

Ник, с непокрытой головой, в спортивной куртке и слаксах, держал в руке тяжелый чемодан. Лицом к нему и спиной к киоску стоял толстый приземистый мужчина - "как Маколи", подумал Гэррет,- с "Ивнинг стандард" в одной руке и портфелем в другой.

Мистер Эндрю Долиш, вдовец, чей взрослый сын был вторым членом фирмы "Долиш и Долиш", был облачен в профессиональную униформу, состоящую из короткого черного пиджака, полосатых брюк и шляпы-котелка. Несмотря на всю свою серьезность, он не выглядел стариком - его жесткие светлые волосы казались едва тронутыми сединой. Ему охотно прощали некоторую напыщенность, так как за ней ощущались надежность и основательность. В данный момент он стоял и вещал совсем как Ник в среду вечером.

- Вижу, Николас, ты не настолько американизирован, как я опасался. Конечно, ты используешь вульгаризмы, к чему склонны мы все под влиянием телевидения, но в твоей речи сохранилось много прежних интонаций. Как я говорил...

- Смотрите-ка!- прервал его Ник, отвернувшись.- Вот и Гэррет - наш странствующий менестрель.- Он быстро представил друг другу Гэррета и адвоката.- Теперь вся команда в сборе и можно отправляться в путь.

- Могу я попросить, Николас, чтобы ты немного понизил голос?

- Разве вы не слышали, что я сказал? Это Гэррет Эндерсон, мой самый старый друг. Все, что вы говорите мне, можете говорить и ему.

- Да, но разве это обязательно говорить всему вокзалу? Мистер Эндерсон,- продолжал адвокат, выглядевший точь-в-точь как Маколи на портретах,- для меня большое удовольствие с вами познакомиться. Я читал несколько ваших книг и искренне ими наслаждался. Боюсь, что наш молодой друг Николас считает меня слишком сдержанным и осторожным. Но каждый должен исполнять свои обязанности. Льщу себя надеждой, что он последует моему совету.

- Можете не сомневаться,- отозвался Ник.- Я весь преисполнен чувства долга. О, Юстиция - суровая дщерь Гласа Божьего! Я последую вашему совету, когда узнаю, в чем он состоит. Но можете ли вы ответить на прямой вопрос одним словом, без всяких "принимая во внимание" и "как было сказано выше"?

- Одним словом - да,- ответил мистер Долиш.

- Дядя Пен...

- Ах да, твой дядя Пеннингтон!- Мистер Долиш обращался к пространству между Ником и Гэрретом.- Когда-то мы ожидали от него великих деяний - во всяком случае, я ожидал. Он снова собирается писать пьесу, как говорил и в былые дни, но, по-моему, все, чем он занимается, это пишет длинные письма в литературные еженедельники или диктует их своему секретарю. Конечно, для него это было нелегкое время. Потрясения последних недель... его сердце...

Ник сделал гипнотический жест рукой.

- Слушайте, вы, "Комментарии" Блэкстоуна! {"Комментарии к законам Англии" составлены на основе оксфордских лекций английского юриста Уильяма Блэкстоуна (1723-1780)} - прервал он.- Вы, конечно, осторожны и сдержанны, хотя я что-то этого не заметил. Но может человек, который задал вам вопрос, ввернуть словечко?

- Да, прошу прощения. Что за вопрос?

- У нас все в порядке?

- В порядке?

- Вы сказали дяде Пену, что его не вышвырнут, как тюбик из-под зубной пасты? Что он может владеть своим любимым Грингроувом до своей естественной кончины?

- Сказал, и давно., в соответствии с твоими инструкциями. Я также взял на себя смелость информировать об этом мисс Дейдри.- Адвокат обратился к Гэррету: - Должен объяснить, что мисс Дейдри в действительности миссис Пеннингтон Баркли. Слуги начали называть ее так, подстрекаемые мистером Баркли...- под мистером Баркли, очевидно, подразумевался покойный Кловис,- и некоторые из нас, увы, усвоили эту привычку. Она очаровательная молодая леди, которой Пеннингтон должен гордиться... Да, Николас, я информировал его. Но мы живем в жестоком мире, хотя у тебя пока что было мало поводов в этом убедиться. Люди цепляются алчными пальцами за то, что они унаследовали по закону, а Пеннингтон по натуре не слишком доверчив. Я передал ему твое великодушное сообщение. Вопрос в том, верит ли он, что ты действительно хочешь так поступить?

- Господи, конечно хочу!

- Я тебе верю. Но верит ли Пеннингтон? Он непредсказуемый человек с чрезмерно развитым воображением. Что конкретно ты подразумеваешь под словами "все в порядке"? И что именно он может считать своей естественной кончиной? Если случайно...