Хэммонд Иннес: Одинокий лыжник

— Боже мой! Ты совсем туп сегодня, Нейль! — резко ответил Инглез. — Керамикос — нацист, военный преступник. В Греции нам не удастся схватить его. Но здесь, в Италии, иное дело. Италия — побежденная страна. Мы все еще держим здесь наши войска. Если бы я мог добраться до полевой полиции, ему было бы трудно пересечь границу. И он знает, что я больше заинтересован в нем, чем в золоте.

Он закурил сигарету.

— Теперь слушай, Нейль, что ты должен сделать. Как только я выпрыгну из окна, приоткрой дверь и наблюдай за коридором. Если Керамикос выйдет из своей комнаты, проберись в комнату Джо. Только не попадайся на глаза Керамикосу. Окно из комнаты Джо выходит прямо на канатную дорогу. Выбрось из окна что-нибудь тяжелое, кувшин с водой, например. Я буду знать, сколько у меня есть времени. Мои следы будут отчетливо видны. Я спущусь прямо через перевал Тре Крочи на старую военную дорогу к Тонди ди Фалория, к посту карабинеров в Кортино. Как только Керамикос последует за мной, надевай лыжи и отправляйся в отель «Тре Крочи». Оттуда дозвонись по телефону в Триест, до майора Масгрова. Скажи, что звонишь по моему поручению. Он меня знает. Скажи, чтобы он послал из ближайшего пункта людей на джипе. Пусть они встречают меня у поста карабинеров в Кортино. Убеди его в срочности и важности этого. Объясни, что нужно задержать нацистского агента. Скажи, что снег очень глубокий и что на другой машине они вряд ли туда доберутся, только на джипе. — Он умолк и внимательно посмотрел на меня. — Тебе все ясно, Нейль?

Я кивнул.

— Абсолютно ясно.

Мысль о предстоящем отрезвила меня. Но он не удовлетворился этим и заставил меня повторить все от слова до слова. Когда я кончил, он лег на постель и натянул на себя одеяло.

— Сиди и прислушивайся, — сказал он. — Кто остался внизу? Джо и Мэйн? Разбуди меня через полчаса после того, как последний из них ляжет спать. Но, смотри, не засни сам.

— Не беспокойся.

— Еще одно, — прибавил он, устраиваясь поудобнее под одеялом. — Если тебе не удастся дозвониться до Триеста, звони в Ундина или в любой другой город, где имеются наши войска, и убеди начальника гарнизона действовать. Я не желаю, чтобы Керамикос проскользнул у нас между пальцев. Он наделал нам много бед в Греции.

— Не беспокойся, — повторил я. — Дозвонюсь.

— Хорошо, — сказал он и через минуту уже спал. Так было всегда. Он мог заснуть в любой момент, как по заказу.

Должно быть, прошло около получаса, когда Джо и Мэйн вместе поднялись наверх. Они что-то болтали и были явно пьяны. Шаги стихли у двери в комнату Мэйна. Говорил больше Мэйн. Наконец они пожелали друг другу спокойной ночи. Дверь в комнату Мэйна затворилась. Джо зашаркал, дальше по коридору. Я услышал, как он с тяжелым вздохом опустился на кровать. Некоторое время было тихо. Затем он снова задвигался. Заскрипели пружины кровати. Джо заворчал, устраиваясь поудобнее, и, наконец, захрапел. Я взглянул на часы. Шел первый час ночи.

Я поднялся и чуть-чуть приоткрыл дверь. Единственная электрическая лампочка тускло освещала коридор. На лестнице было темно, как в шахте. Кругом царила тишина. Я закрыл дверь и снова сел в кресло. Сон начал одолевать меня. Я посмотрел на часы. Время тянулось невероятно медленно.

Наконец полчаса прошло, и я разбудил Инглеза. Он взглянул на часы и мгновенно стряхнул с себя сон.

— Спасибо, — сказал он, натягивая штормовку и перчатки. Затем открыл окно и, держась руками за подоконник, начал вылезать наружу, ногами вперед.

— В «Тре Крочи» не отходи далеко от телефона, Нейль. Я позвоню, как только доберусь до Кортино.

— Ладно. Желаю удачи, — отозвался я.

Он кивнул и исчез.

Я выглянул в окно и увидел, как он выкарабкивается из сугроба. Встав, он принялся шарить по снегу, вытащил кирку, посмотрел в мою сторону и махнул рукой. Затем перебрался через платформу и зашел за угол дома.

Я приоткрыл дверь и принялся следить за коридором. И в этот момент из комнаты Вальдини высунул голову Альдо. Испуганно оглянувшись налево и направо, он выскользнул из комнаты и растворился во мраке лестницы, бесшумно шагая в шерстяных носках.

Увидев Альдо, выходящего из комнаты, в которой была заперта Карла, я ожидал, что вот-вот увижу ее, но коридор оставался пустым. Мне казалось, что я простоял очень долго. Однако прошло всего три минуты по моим часам, когда дверь в конце коридора распахнулась, и Керамикос ринулся на лестницу. Он был одет, даже в лыжных ботинках, которые загрохотали по ступенькам.