Людмила Мартова - Вишня во льду

– Так, и когда это было?

– Да где-то примерно с год назад. Может, чуть больше. Точно не помню. Еще с директором частного арт-музея мы об этом точно разговаривали. Ее зовут Инна Кормухина. С девушкой моей. Она всегда интересовалась впечатлениями от моих поездок. С мамой. Она у меня искусствовед, поэтому ей это все живо интересно. Да, вы знаете, и все, пожалуй.

Дорошин, поблагодарив Двиницкого за помощь, отправился на работу к Эдику Кирееву. Ему было о чем подумать. Список, составленный фотографом, был вполне посильным для проработки. Отчего-то Дорошин был уверен, что организатором похищения картин в провинциальных музеях был кто-то из этого списка, и этого человека теперь предстояло вычислить.

– Я это так вижу, – задумчиво сказал Эдик, когда Дорошин поделился с ним своими мыслями. – Некий человек слышит от Двиницкого, что в ряде региональных музеев собраны очень неплохие коллекции живописи. Он понимает, что на этом можно заработать. И начинает искать людей на местах, которые могут ему помочь в реализации его планов.

– В музеи он вряд ли выезжал. – Дорошин чесал кончик носа, что выдавало серьезную погруженность в процесс. – Ему не нужно было, чтобы его потом вспомнили. Провинциальные картинные галереи – затхлое место, где каждый новичок на виду. Вон, Двиницкого же Ксюша, к примеру, запомнила. Так что нет, в музеи он не ездил.

– Каталоги основных фондов в советское время издавались регулярно. И даже с учетом того, что в последние годы на этом существенно экономили, заказать в электронных архивах такие каталоги дело плевое. Поэтому составить впечатление о фондах и наметить, что именно украсть, – проще простого.

– Верно, а значит, нужно запросить в крупных библиотеках информацию о том, кто в последние полтора года запрашивал такие каталоги, – подхватил Дорошин. – Это зацепка номер один. Но сообщники в музеях ему были все-таки нужны. Как, не выезжая на место, найти среди сотрудников людей, готовых вынести картины? Это же риск огромный.

– Нет никакого риска. – Эдик покачал головой. – Создаешь «левый» адрес электронной почты и выходишь с предложением. Если для каждого музея этот адрес свой, то шансов, что тебя отследят, практически никаких. А если уж совсем косяк, то всегда можно сказать, что ты пошутил, решил провести «проверку на вшивость».

– И все-таки с бухты-барахты такие предложения рассылать не будешь, – покачал головой Дорошин.

– А если не с бухты-барахты? Представь, директору картинной галереи приходит письмо о том, что проводится отбор работников региональных музеев для некоей заграничной командировки. Мол, все за счет принимаемой стороны, затрат никаких, программа очень интересная. Для того чтобы отобрать лучших, просят представить информацию обо всех сотрудниках музея, подробная анкета прилагается. Думаю, на это многие бы купились.

– А потом? – Дорошин смотрел на своего друга Эдика недоверчиво.

– А потом нужен хороший психолог, чтобы из присланных анкет отобрать нужную. К примеру, ты знаешь теперь всех сотрудников своей галереи. Если бы перед тобой лежали их анкеты, кого бы ты ни за что не стал бы втягивать в преступление?

– Нет чистоты эксперимента. Я их всех знаю лично. К примеру, Ксюше не нужны деньги, потому что она – жена богатого мужа. Калюжный мечтает отвоевать свободу от мамочки. Богданова нашла спонсора. Нет, если бы все было так просто, как ты говоришь, так я бы и убийцу и похитителя давно бы вычислил.

– Я не говорю, что это просто, не передергивай. Но ему не нужно было стопроцентное попадание. Ему нужно было из числа всех сотрудников отобрать двух, максимум трех человек, которым потом можно было сделать завуалированное предложение и плясать дальше уже от полученного ответа. Давай, я попробую. Я твоих «подопечных» лично не знаю, у меня глаз незамутненный.

– Давай, – безо всякого, впрочем, интереса согласился Дорошин. – Начинай, жги глаголом. Посмотрим, что у тебя получится.

– Итак. – Эдик достал из специального пластикового контейнера маленькие листочки бумаги и разложил их перед собой, вооружаясь фломастером. – Имеем Арину Романовну Морозову, директора галереи, двух ее заместителей Бориса Грамазина и Марию Склонскую. Старшего научного сотрудника Елену Золотареву и трех младших научных сотрудников Алену Богданову, Андрея Калюжного и Ксению Стеклову. Есть еще разнорабочий, уборщица и смотрительницы залов с гардеробщицами, но их я во внимание не принимаю.