Людмила Мартова - Бизнес-план счастья

Ставки сделаны. Ставок больше нет.

Колесо судьбы запущено, и по большому счету совершенно не важно, в какую именно лунку попадет бегающий по кругу шарик.

Красное-черное, чет-нечет или даже зеро. На кон поставлена жизнь. Вся, без остатка. И каким бы ни был результат, сделанная ставка выиграет, а чужая проиграет.

Проигравший не должен обижаться. Игра есть игра. Когда-то давно он сделал свой ход. Неправильный. Фатальный. И то, что произойдет сейчас, — всего лишь расплата за ту давнюю ошибку.

Мельницы богов мелют медленно, но верно, а значит, наказание неотвратимо. Проигравший потеряет все. Игра началась.

Стрелки на часах подбирались к полудню, но ворох бумаг на столе не становился меньше, хотя Вера старательно пыталась их разгрести с полвосьмого утра. Она специально пришла на полчаса раньше начала рабочего дня, поскольку знала, что за время ее отпуска дел накопился вагон и маленькая тележка. В ее отсутствие никто даже не пытался их разбирать, а если даже и пытался, все равно нужно переделывать, потому что ни у кого и никогда не получалось сделать так, чтобы начальник остался доволен. Только у Веры, да и то не всегда. Далеко не всегда.

Подумав про начальника, Вера привычно вздохнула. Нет, не оттого, что он был тиран или самодур, хотя не без этого, чего скрывать. Начальнику положено вести себя как тиран и самодур, и Верин был еще не из худших. И влюблена она в него не была вопреки всем канонам жанра. Ей казалось невероятной пошлостью влюбиться в начальника, а Вера мнила себя девушкой стильной, этакой тонкой штучкой, начисто лишенной даже намека на пошлость. Да и не нравился ей начальник, если честно. Ни капельки. В смысле — как мужчина не нравился, а как начальник — очень даже.

Вздох ее напрямую был связан исключительно с количеством работы, которую начальник на нее нагрузил. Этот воз она тащила покорно и безропотно, и с каждым днем он становился все больше и все тяжелее, потому что, казалось, ничего в их фирме не вертелось, не складывалось и не работало без Веры Ярышевой, личного помощника директора.

Она тихонько вздыхала, но никогда не роптала. Во-первых, потому что ее усилия, честно скажем, оплачивались очень неплохо, а по меркам их провинциального, далеко не столичного города — и вовсе отлично. А во-вторых, сам начальник, положа руку на сердце, работал еще больше, и Вера, составляющая графики его встреч, командировок, конференций, благотворительных мероприятий, тренингов, планерок и деловых обедов, не очень понимала, когда он, собственно говоря, спит.

Вопрос «с кем» как раз не вставал, потому что начальник был давно и прочно женат, как и положено, чуть ли еще не со школьной скамьи. И, кроме того, тоже, как и положено, имел любовницу — молодую, с ногами от ушей, в которых блестели подаренные им бриллиантовые капли, высокой грудью, накачанной попкой и не расплескавшейся глупостью в ярко-синих, как у куклы, глазах. При виде любовницы Вера всегда чуть морщилась, именно потому, что не выносила пошлости, а девица была, если можно так выразиться, стопроцентной ее квинтэссенцией.

Как-то Вера даже не выдержала и пробормотала это вслух, и начальник тогда услышал и страшно веселился, и подтрунивал потом над Верой и ее снобизмом — долго, чуть ли не полгода. И девица тоже услышала, но, к счастью, не обиделась, потому что не поняла, и надменно объяснила Вере, что пользуется не эссенцией, а самым настоящим парфюмом. Начальник в этом месте взоржал особенно громко и посмотрел с жалостью во взоре, вот только Вера не поняла, кому предназначался этот полный снисхождения взгляд — ей или все-таки любовнице.

Во всем остальном начальник обладал неплохим вкусом. Костюмы носил дорогие, обувь стильную, напитки пил в соответствии со статусом, машины покупал из соображений не пафоса, а надежности, курорты выбирал не по престижности, а по уровню комфорта, а друзей — не по толщине кошелька, а по интересам. Многие из них, как и жена, были рядом с ним со школьных лет, а никакое другое качество Вера не ценила в людях больше, чем верность.

В общем, выбор любовницы был единственным отклонением от того, что называется вкусом, но в такие тонкие материи Вера предпочитала не вторгаться. В конце концов, ее начальнические пристрастия не касались. К взаимному удовлетворению сторон, так сказать.

Она снова посмотрела на часы и удивленно нахмурилась. Теперь они уже показывали полдень, но начальник так и не изволил прийти на работу, что было ему совершенно не свойственно. В те дни, когда он бывал в городе, а не мотался по филиалам их фирмы, работавшим в Питере, Москве, Екатеринбурге и Новосибирске, он всегда появлялся в офисе ровно в девять.