Олег Рой - Тайный шифр художника

Конечно, о том, чтобы пройти с оружием на борт самолета, не было и речи. Так что я разрядил «тэтэшник», завернул в одежду и уложил в сумку, как можно более тщательно замаскировав вещами. Оставалось только молить бога, чтобы в аэропорту ничего не заподозрили.

Уже в последний момент, наклонившись за стоящей на полу спортивной сумкой, я заметил, что под диваном что-то лежит. Пришлось опуститься на колени и достать. Это оказалась сделанная в Тихвине фотография жуткой лампы. Очевидно, когда я разбирал вещи после возвращения из Питера, она выпала и отлетела под диван. Нужно было уже торопиться, и я машинально сунул фото в задний карман джинсов. Еще не хватало, чтобы мама, делая уборку в моей комнате, наткнулась на этот снимок! Пусть уж лучше фото прокатится с нами.

В аэропорту я был сам не свой и не мог думать ни о чем, кроме пистолета в сумке. Но, к счастью, пронесло, досмотр оказался весьма выборочный. Может, потому, что рейс попался ночной – вылетали из Москвы в половине второго. Добрались без происшествий, и, получив сумку, я тут же отправился с ней в туалет, вынул «тэтэшник» и заткнул за пояс. И снова почувствовал себя спокойнее и увереннее.

Своей спутнице я про пистолет решил не говорить, чтобы не пугать ее, но из моей задумки ничего не получилось. Усаживаясь рядом в такси, я не рассчитал свои габариты и неловко задел Вику. Она охнула, потерла бок и шутливо спросила:

– Что это у тебя там такое, пистолет, что ли?

Мне ничего не оставалось, как приподнять куртку и показать, что ее шутка попала в цель.

У Вики округлились глаза.

– Ты что? – с ужасом прошептала она, испуганно косясь на водителя. – Это же статья! А если тебя арестуют?

– Не арестуют, если ты не будешь кричать об этом на всех углах, – демонстративно спокойно прошептал в ответ я.

Вика понимающе кивнула, помолчала и неожиданно заметила вполголоса:

– Мы с тобой прямо как в кино… Почти Бонни и Клайд.

Эти слова звучали у меня в ушах все время, пока такси везло нас из аэропорта по медленно просыпающемуся городу. Я понимал, конечно, что настоящие Бонни и Клайд – те, что из плоти и крови, а не на киноэкране – скорее всего, не очень-то тянули на романтических героев. Грабители и хладнокровные убийцы, какая уж там романтика! Равно как реальный Робин Гуд вряд ли был таким благородным, как о нем рассказывают легенды. Но, в сущности, какая разница? Образ – это то, что мы в него вкладываем, люди таковы, какими мы хотим их видеть. Поэтому Бонни и Клайд – действительно романтические герои, влюбленные, у которых нет в жизни ничего и никого, кроме друг друга. А мы… Неужели Вика видит нас с ней именно такими романтическими влюбленными? Как же мне хотелось в это верить…

Остановились мы в гостинице с гордым названием «Мадрид» – не выбирали, но таксист привез нас именно в нее. Разошлись по своим номерам, выспались, а потом встретились за поздним завтраком, и Вика предложила начать именно с поездки к Лому.

– Давай уж сразу покончим с делами и поставим на этом точку, – заявила она. – А потом уже можно будет отдохнуть и погулять по городу.

Администратор гостиницы – куда более симпатичная и приветливая, чем ее коллеги в Питере, – охотно сообщила, что до Туринска около двухсот километров и доехать можно либо поездом, либо автобусом. Посовещавшись, мы с Викой вспомнили Тихвин и остановились на поезде – еще одно долгое путешествие по разбитым российским дорогам в какой-нибудь старой колымаге нас совсем не прельщало. Ближайший поезд отходил только ночью, но это нас вполне устраивало. Погода не подвела, и мы вдоволь нагулялись по городу, побывали в так интересовавшем Вику музее минералов, посмотрели парки, памятники и знаменитые старинные дома. Вкусно пообедали в небольшом кафе с неожиданно гуманными ценами, а выходя из него, почти сразу же наткнулись на довольно большой букинистический магазин.

– Зайдем? – хором спросили мы друг у друга и дружно расхохотались над этой синхронностью.

Внутри Вика нырнула в секцию худлита, я же автоматически направился в «техническую, научную и мемуарную литературу», поискать что-нибудь интересное по истории военно-морского флота. В будний день, да еще в рабочее время, тут было абсолютно пустынно. Я оказался единственным покупателем, бродящим вдоль стеллажей, забитых книгами как попало, без всякой логики. Заинтересовавший меня «Справочник по армиям буржуазных стран» двадцать второго года издания почему-то обнаружился на полке с корешком «Строительные машины и механизмы», а между третьим и четвертым томом «Толкового словаря живого великорусского языка» Даля затесалась почти новенькая хрестоматия по научному атеизму.