Сэм Льювеллин - Кровавый удар

— Скажу тебе, когда все о них узнаю.

— Да, лучше скажи.

— А ты ответь, что это за типы.

— Это фирма, которая занимается охраной, — сказал он. — И сугубо частным расследованием.

— Это я знаю.

— Ну да, конечно. — В его голосе послышалось раздражение: это значило, что он кончил свои обычные шуточки и нырнул в битком набитый ящик своей памяти. — Но это не обычное бюро. До них очень трудно добраться, и они не любят отвечать на вопросы.

Это была просто преамбула — чтобы я прочувствовал, какие нечеловеческие подвиги он совершил, чтобы все это вынюхать.

Я молчал, что от меня и требовалось.

— Ты ведь помнишь середину семидесятых, — сказал он. — Куча старых хрычей рассуждала, что западную цивилизацию надо отправить в переплавку, они вооружали арендаторов и фактически основывали частные армии. Большинство из них вернулось к охоте на лис, но некоторое зацепились. Одного из них звали Варли Фицджеральд. Он был в десантных войсках и на дух не переваривал социалистов. И он основал так называемый "Фонд Шеврон" для охраны свободы личности. Сначала это была крошечная армия, где несколько бывших крутых парней из САС командовали кучкой психов-добровольцев. Потом они все ушли работать на Олли Норта, а он устроил нечто вроде мозгового центра, который рассылал политические брошюры и готовил речи для крайних правых членов парламента. И для сенаторов США, кажется, тоже. Потом тори вернулись, и люди, платившие Фицджеральду, решили, что больше в нем не нуждаются. Но парень умел приспосабливаться и решил найти всем этим мускулам и агрессивности достойное применение. Он основал "Противовес".

— Охранное агентство.

— Нового типа. Варли решил, что поступательное движение свободного предпринимательства тормозят справа и слева профсоюзы. Он счел, что законодательство Тэтчер о профсоюзах недостаточно жестко. И стал чем-то вроде вольного штрейкбрехера.

— В Англии нельзя быть штрейкбрехером.

— Очень даже можно. Вот тебе пример. Была такая фирма, "Уэйвкрест Хоумз", которая строила приморский поселок в Уэльсе. Ее владельцем был Дэвид Лундгрен, шведский денежный мешок. "Уэйвкрест" не желала иметь дела с профсоюзами. Местные профсоюзники возмутились. Фирма наняла парней из Ирландии и с Севера, готовых работать за половину платы членов профсоюза, потому что дома у них вообще не было работы. Начались стычки. Лундгрен подвел их действия под законы о профсоюзах. Но у них не было денег, так что подавать на них в суд не имело смысла. И тогда он вызвал "Противовес".

Джером замолчал. Наверное, закуривает "Голуаз".

— А потом?

— Это не просто бандиты, — сказал он. — Они выполняют задания. У главного противника была любовница. Это выяснилось, когда его нашли у нее под окном с переломанными ногами. Он сказал, что какие-то парни сделали это стальными прутьями. Любовница же показала, что он выпал из окна и расшибся, но она была чем-то ужасно напугана. Еще некоторые профсоюзники попали в автокатастрофы, пьяные в доску, что было очень странно, потому что они вели безупречный образ жизни. Кончилось тем, что пятеро профсоюзников оказались в больнице с тяжелыми травмами, а их репутация с треском лопнула. И местный профсоюз как-то потерял к этому интерес.

— Немудрено, — сказал я. — Шантаж и насилие. Очень похоже на правду. — А полиция этим заинтересовалась?

— В таких случаях еще вопрос, на чьей стороне полиция. К тому же они работали чисто. — Он зевнул. — Извини. У меня новая подружка. Я ответил на твой вопрос?

— Спасибо, Джером, — поблагодарил я. — А где обретается этот твой Фицджеральд?

— В Гемпширском телефонном справочнике, — сказал он. — Поищи в разделе "Бейсбольные биты".

Мы распрощались. Я подумал, что он так шутит. Надя смотрела на меняле дальней скамейки.

— Ну что? — спросила она.

— Хочу кое-кого навестить, — сказал я.

— Службу безопасности?

— Вот именно.

— Тебя могут побить.

— Журналистов днем не бьют, — успокоил я.

Я позвонил в справочную и спросил телефон Фицджеральда В.

Номер я записал в свой блокнот.

И замер.

Я нашел страницу, к которой прилепил номер, полученный от Клодии. Телефон, как она сказала, министерства торговли.

Это был телефон Варли Фицджеральда. Фицджеральд или кто-то из его людей нанял Пинсли, чтобы обыскать "Лисицу".

Сначала я подумал, не послать ли им фотографии. Они ничего на них не найдут. И насилие прекратится.

Но если "Противовес" обыскивал "Лисицу", терроризировал Дина, убил Мэри — и все только ради целлулоидного рулончика, это им так не пройдет. Я их выведу на чистую воду.